В группе
Поддержать

В группе

9 декабря, провожая 2008 год, журнал «Эксклюзив» совместно с Группой оценки рисков провел круглый стол по теме «Мировой финансовый кризис: новые вызовы и возможности для Центральной Азии». В дискуссиях приняли участие известные эксперты, которые постарались дать развернутый анализ факторов влияния на безопасность региона, начиная от колебаний на нефтяных рынках и заканчивая проблемами миграции, выработать на этой основе свои рекомендации.


Главное — научиться управлять госдолгом
Прежде всего надо уточнить, что наблюдается самый серьезный и длинный тип рецессии, которая оказывает значительное негативное влияние на развитие экономики. Такая рецессия, сопровождаемая сокращением кредитных ресурсов (в отличие от тех, которые сопровождаются снижением цен на недвижимость или стоимость акций), вызывает большее снижение роста производства и на более долгие сроки.
Кроме недостатка кредитных ресурсов, надо уточнить, что и в предыдущие годы кредитного бума и высоких цен на нашу экспортную продукцию, прежде всего сырье, мы не смогли обеспечить устойчивость казахстанской экономики к колебаниям деловых циклов. Вообще иностранный капитал в виде кредитов ассоциируется с отсутствием способности сгладить колебания потребления, а в некоторых случаях усиливает колебания деловой активности в стране. Более долгосрочные виды капиталовложений, как прямые и портфельные инвестиции, в отличие от долгового капитала, могут снизить цикличность макроэкономических параметров. По всей видимости, на казахстанском примере очевидно, что доступ к мировым кредитным ресурсам еще не является индикатором более высокого уровня интеграции в мировые финансовые рынки.
Что касается нефти, то здесь существует асимметрия в реакции колебаний мировой деловой активности на процесс формирования цен. Для развитых стран значительное подорожание «черного золота» может вызвать снижение деловой активности в экономике, а обратный процесс — напротив, частично стимулировать рост деловой активности.
Разумеется, для стран—экспортеров нефти снижение цен грозит проблемами по всему спектру. Ключевым механизмом, через который колебания цен на нефть оказывают давление на экономику, является фискальная политика (то есть бюджетные расходы). Рост дефицита государственного бюджета (в результате значительного падения цен на нефть) может вдобавок оказать негативное влияние также и на доступ частного банковского сектора к иностранным кредитным ресурсам. Другим механизмом влияния является следующее за большими колебаниями цен на нефть усиление колебаний обменного курса тенге, что может также повысить кредитный риск страны и в конечном итоге снизить темпы инвестирования и роста в ненефтяной части нашей экономики.
При этом надо уточнить, что нельзя считать, что относительно низкие мировые цены на нефть де-факто являются негативным развитием событий. Что важнее, так это необходимость эффективно управлять бюджетным дефицитом. И государство должно четко показать  свою способность управлять государственным долгом в условиях высоких колебаний и низких цен на нефть и удержать бюджетный дефицит в разумных пределах. Это имеет непосредственное влияние на уровень риска, ассоциируемого с государством, что оказывает прямое влияние на доступ частного банковского сектора к относительно менее дорогим международным кредитным ресурсам. То есть низкие цены на нефть могут оказать влияние на рост ненефтяной части экономики, если они окажут значительное влияние как на расходную часть бюджета, так и на способность государства управлять бюджетным дефицитом.
На данный момент фискальные рычаги стимулирования экономики Казахстана ограничены пределами заложенного в обновленный государственный бюджет на 2009—2011 годы уровня в 40—50 долларов США. Если уровень цен в пределах или ниже 50 долларов США в рассматриваемый период сохранится и при условии, что бюджетные расходы не будут значительно пересмотрены, то фискальная экспансия не сможет стать эффективным стимулом для стабильного экономического роста, так как возможности увеличения государственных расходов будут ограничены.
Другой момент — это то, что и доходы с ненефтяного сектора, которые должны покрывать текущие бюджетные программы (включая социальные обязательства), могут снизиться. Проблемы по всему спектру уже отразились на снижении поступлений, связанных с импортом. По данным Министерства финансов РК, отклонения фактических показателей от запланированных по НДС на импортные товары на начало октября 2008 года составили минус 7,3%, а в целом по НДС — минус 5,2%.
Между тем, согласно концепции Национального фонда, гарантированный трансферт из него, который содержит нефтяные доходы, может финансировать только долгосрочные программы развития (так называемые прорывные программы и т.д.). То есть текущие программы полагаются только на ненефтяную часть.
Цена на нефть ниже 49 долларов была в 2005 году, тогда доходы госбюджета Казахстана были на 27,5% ниже, чем в 2007 году, налоговые поступления — меньше на 17%. Но говорить, что цены за 50 долларов отбросят Казахстан в далекий 2005 год, неправильно. За три года страна накопила и инвестировала немало. Но даже МВФ, обычно оптимистичный, считает, что такая цена на нефть даст Казахстану дефицит текущего счета в 7,25%, а резервы Нацфонда уже находятся ниже оптимального уровня, ограничивая государство в валютных интервенциях, если они вдруг понадобятся.


Единственный выход — региональная интеграция
Глобальный финансовый кризис отвлек внимание и ресурсы от решения проблем безопасности, хотя таковые лишь обострились. Но кризис также совпал, а возможно, стал одним из катализаторов сильной турбулентности, в зону которой сейчас вошли международные отношения. Приведу всего несколько доводов.
Сенсационное избрание первого в истории США темнокожего президента. Не умаляя достоинств Обамы, здесь мы все же имеем дело с протестным голосованием американцев против собственного истеблишмента. Однако это не просто очередная смена власти во все еще державе № 1. Меняется парадигма мирового развития, и новый хозяин Белого дома призван сыграть такую же роль могильщика для неоконсервативной идеологии в США, какую Дэн Сяопин сыграл в отношении маоистской идеологии в Китае. С той лишь оговоркой, что если Дэн продвигал в КНР капиталистические рыночные реформы, то Обаме предстоит проталкивать в США неосоциалистические. Правда, осилит ли последний груз задач, вызывает большое сомнение.
Отсюда назревающая смена в архитектуре мировой экономики с доминирующей ролью США, отчасти Европы. На лидирующую позицию выдвигается Восток со всеми вытекающими отсюда последствиями для существующей мироконструкции.
Другой момент — прежние регуляторы международных отношений, равно как мировой экономики, переживают системный кризис, будь то ООН, МВФ или Всемирный банк. Форумы наподобие АТЭС, «Большой восьмерки» также малоэффективны.
Резкое охлаждение между тем наметилось в отношениях между Западом и Россией, особенно после конфликта вокруг югоосетинской проблемы. Москва при этом пытается сколотить антиНАТОвский блок, причем не только за счет партнеров по СНГ. Именно в этом ключе можно рассматривать усиление левацких тенденций в Латинской Америке.
Все это прямо или косвенно влияет на степень безопасности Центральной Азии. Тем более что наши страны остаются весьма уязвимыми с точки зрения политической, военной, экономической, идеологической и информационной безопасности.
Многие аналитики предрекают в ближайшее время новую катастрофу, которая по своим масштабам превзойдет трагедию 11 сентября 2001 года. При этом далеко не факт, что тогда взрывы в Нью-Йорке организовала «Аль-Каеда». Существует «теория заговора», согласно которой крупнейший террористический акт срежиссировали сами Штаты, что дало шанс переломить ситуацию в свою пользу, избежав коллапса экономики.
Сама «Аль-Каеда» в последние 7—8 лет превратилась в едва ли не главного злодея на планете, эдакого монстра и козла отпущения в одном лице. Авторство фактически всех нераскрытых террористических актов автоматически приписываются этой мифической организации. Хотя где она, что имеет, как финансируется — никто не знает. И создается такое впечатление, что и знать-то не хотят. Феномен бен Ладена очень выгоден.
Двигаемся дальше. Недавно новоизбранный президент США Барак Обама заявил, что реализацию большинства своих предвыборных обещаний ему, скорее всего, придется отложить до «лучших времен», когда удастся обуздать финансовый кризис. Но восстановить экономическое реноме экономическими же инструментами Америке едва ли удастся. Уже сейчас планируются существенное увеличение контингента сил НАТО в Ираке и Афганистане. При этом делается вывод, что неудача в этих странах может подорвать авторитет Североатлантического альянса и крайне негативно сказаться на его будущем. Численность только войск США в Афганистане вырастет на 20 тыс. человек. Сам афганский лидер Хамид Карзай нынешнюю ситуацию в стране охарактеризовал как критическую. Хотя неожиданностью для многих стало его требование составить график вывода иностранных войск из Афганистана. «Если не будет конечной даты, то мы резервируем за собой право найти иное решение проблемы обеспечения мира и безопасности, а именно переговоры», — заявил президент. Талибы, в свою очередь, активно накачивают мускулы. А серьезной финансовой подпиткой для них служат как радикальные группы по всему миру, так и доходы от контрабанды наркотиков. По официальным данным, только в 2008 году боссы «Талибана» заработали на этом порядка 500 млн долларов.
Говоря непосредственно о Центральной Азии, обращает внимание ратификация парламентом Казахстана (через 7 лет (!) после подписания) соглашения между РК и США об использовании аэропорта Алматы для экстренных взлетов-посадок и дозаправки военных самолетов НАТО в рамках антитеррористической кампании в Афганистане.
Другая региональная республика Узбекистан также активно возобновляет контакты с Западом, которые были прерваны после андижанских событий 2005 года. Попутно официальный Ташкент принял решение о своем выходе из ЕврАзЭС, а также об одностороннем закрытии границ с Таджикистаном. Даже делая скидку на известные метания узбекской дипломатии, подобные телодвижения являются симптоматичными.
На этом фоне возобновляется диалог и по линии НАТО—Россия с параллельным отказом Украине и Грузии во вступлении в Североатлантический альянс. Похоже, к России на Западе начинают относиться с большей степенью прагматики. Так, в отличие от Буша, Обама пока не спешит с выработкой ответной реакции на жесткие
контрмеры Кремля по поводу размещения Америкой своих систем ПВО в Восточной Европе.
Впрочем, это только отдельные эпизоды, и в диалоге Вашингтона с Москвой остается пока много острых углов, включая центральноазиатскую повестку дня. И здесь помимо геополитических аспектов на передний план выдвигается фактор энергетики. Одним из ключей к обеспечению своей энергетической безопасности, в том числе от российского экспорта, США и ЕС рассматривают наш регион. В самом НАТО по этому поводу заявляют, что без охраны Альянсом будущих нефтегазовых трубопроводов из ЦА на рынки ЕС никак не обойтись. Самый крупный риск энергетике — угроза терроризма. Роль НАТО, скорее, в защите инфраструктуры энергетики, — заявил, в частности, спецпредставитель генсека Североатлантического блока Роберт Симмонс.
Наконец, совсем недавно дерзкому нападению террористов подверглось экономическое сердце Индии — Мумбай. Доподлинно неизвестно, кто стоит за этой акцией. Хотя уже были попытки бросить тень на Пакистан и тем самым спровоцировать конфликт между двумя ядерными державами, примыкающими к региону ЦА.
Что имеем?
Сам финансовый кризис имеет большой мультипликативный эффект, не только на экономику, финансы, социальные дела, но и на рост безработицы, преступности (по имеющимся данным, из-за кризиса колличество преступлений увеличилось в 7 раз), напряжение в обществе, его маргинализацию. Из числа внешних угроз можно упомянуть проблемы религиозного экстремизма, нелегальной миграции, коррупции, накапливания трений между самими республиками ЦА, влияние крупных игроков, прежде всего России, Китая и США. Но, пожалуй, на первом месте по величине риска стоит Афганистан.
Это — мина замедленного действия. Взорвется она или нет, если да, то когда — зависит от многих обстоятельств. Но одно не вызывает сомнений — минимизировать негативные последствия можно только коллективными усилиями. И, похоже, судя по приведенным фактам, американцы, россияне, европейцы начинают это понимать. Ведь в тех же 1998—2001 годах, когда талибы правили в Афганистане, ни ОБСЕ, ни ОДКБ, ни ШОС не проявили состоятельности. А сделали это США и НАТО, хотя и преследовали в первую очередь свои узкие интересы. Однако сейчас они уже не могут удерживать контроль. Афганистан превратился в ту ношу, которую трудно тащить, но еще труднее бросить. И без помощи других игроков, прежде всего России, обойтись будет крайне сложно.
Ясно и то, что в случае обещанного Обамой поспешного вывода войск из Ирака и Афганистана ситуация грозит выйти из-под контроля. Местные марионеточные режимы могут быть быстро сметены повстанцами, которые ждут своего часа. Причем новые правители в Ираке и Афганистане придут к власти на гребне антиамериканской волны. Своим ущербным поведением в этих странах, многочисленными жертвами среди мирного населения силы НАТО только увеличили такую вероятность. Аналогичные веяния при этом получат распространение в соседних странах. Наш регион не исключение. Тем более известно, что еще в 2000 году талибы вынашивали планы вторжения в ЦА и даже сконцентрировали на своих северных рубежах 40-тысячную группировку.
Таким образом, наступающий 2009 год готовит не только новые «сюрпризы» для экономик стран Центральной Азии, но и предвещает серьезные вызовы безопасности. В связи с этим повторю главный тезис: минимизировать их деструктивное влияние можно только многосторонними усилиями, в том числе за счет интеграции в регионе.


Происходит рост геополитического влияния Китая
Афганистан действительно представляет собой большую проблему и головную боль. Сейчас, на мой взгляд,  появился небольшой просвет в решении проблемы. Все стороны пришли к пониманию того, что так продолжаться не может, и готовы к переговорам, в том числе Запад. Они поняли, что общая операция была безуспешной и полностью контролировать Афганистан они не смогут, поэтому необходимо вести переговоры с талибами.
Что касается геополитического фактора и кризиса. Казахстан сам нуждается в инвестициях, а у России ресурсы уменьшаются, и их не хватит, чтобы  увеличить контроль над Центральной Азией и Кавказом. Но есть страна, у которой этих ресурсов много, – это Китай. Например, КНР благодаря ифраструктурным проектам стала главным кредитором Таджикистана. Пока у Кыргызстана долг сравнительно небольшой, но Китай постоянно предлагает кредиты, взамен пытаясь получить доступ к природным ресурсам (по схеме «инвестиции в обмен на ресурсы»). Так, на фоне экономического кризиса происходит рост геополитического влияния  Китая.


Война всех против всех
Существующие политические режимы в Центральной Азии характеризуются своей консервативностью. Изменения в них происходят эпизодически и, как правило, не сильно колеблют сложившиеся политические устои. Можно выделить несколько факторов, которые оказывали (или способны оказать) влияние на политическую жизнь региона:
— рост социальной напряженности и обострение противоречий в обществе;
— протекающие процессы внутри элитарного сообщества (включая контрэлиты);
— борьба между финансово-промышленными группами за перераспределение экономических ресурсов;
— геополитический фактор («большая игра» в ЦА): Китай, Россия, США и Европа;
— уровень коррупции и «теневой рынок».
Социальное измерение кризиса
Самые очевидные последствия финансового кризиса — это сокращение рабочих мест. Рынок труда на постсоветском пространстве, прежде всего в России, не нуждается в дополнительных рабочих руках. Везде наблюдается переизбыток трудовых ресурсов.
Денежные переводы из России в 2007 году, по данным Нацбанка РФ: Узбекистан — $1,66 млрд, Таджикистан — $1,63 млрд, Киргизия — порядка $1 млрд.
Данное обстоятельство должно способствовать возвращению нелегальных мигрантов на родину. Но как показывают последние события, в частности в Екатеринбурге, не все из них имеют возможность оплатить проездной билет. Фактически кризис застал гастарбайтеров в чужой стране, в связи с чем они оказались раздражителями для иностранного государства. В данном случае «социальную нагрузку» испытывает Россия.
С одной стороны, на родину будут возвращаться люди, которые искали заработка за рубежом, с другой стороны — экономика республик региона, которая все эти годы работала на экспорт трудовых ресурсов, не в состоянии создать в короткий срок дополнительные рабочие места в стране. К примеру, Кыргызстан не способен создать резерв в 370 тыс. рабочих мест (по официальным данным, по России — 300 тыс. и Казахстану — 70 тыс. Эксперты называют порядка 1 млн граждан, которые трудятся за рубежом).
Кроме типичных для всех республик последствий финансового кризиса следует упомянуть и об осложнениях и рецидивах для каждой из республик.
Таджикистан
Власти Таджикистана могут столкнуться с другой реальностью. Судя по происходящим в республике событиям, здесь в данный момент пересматривают принципы Московского договора 1997 года. Согласно документу, 30% мест в госаппарате и правительстве представляли сторонники бывшей оппозиции. Но пропорция начинает пересматриваться. С одной стороны, в органах власти сокращается количество представителей от бывшей «(объединенной) таджикской оппозиции», с другой — отмечается попытка усилить правительственные силы в отдаленных регионах страны. На этой почве в 2008 году наблюдались волнения в Горно-Бадахшанской автономной области (ГБАО) и инцидент в Кулябской области республики.
Окружение президента использует разобщенность оппозиции, в рядах которой сегодня наблюдается кризис лидерства. Авторитетные политики либо умерли, либо находятся под арестом. Новая «генерация» оппонентов власти пока не обрела широкого доверия среди масс. В итоге оппозиция не способна оказывать решающего влияния на политическую стабильность. Образовавшийся вакуум пытаются заполнить сторонники президента, которые выстраивают новую вертикаль власти.
Сегодня политические процессы совпали с финансовым кризисом в мире. Рост социальной напряженности на фоне отсутствия эффективных механизмов стабильности грозит Таджикистану новыми потрясениями.
Кыргызстан
Для республики возвращение гастарбайтеров чревато не только проблемой их трудоустройства. «Трудармейцы» ежегодно осуществляли денежные переводы на родину и выступали надежным инвестором. По словам председателя совета директоров Кыргызской фондовой биржи Нурбека Элебаева, «в России находится от 400 до 700 тысяч граждан Кыргызстана. Если их число снизится хотя бы на 10—15 процентов, то денежные переводы упадут на 100—150 миллионов долларов». К тому же в Кыргызстане складывается неблагоприятная ситуация в финансовой сфере — большой внешний долг страны. По данным Министерства финансов, на 31 августа 2008 года он составлял 2,1 млрд долларов США (около 50% от ВВП).
Из каких резервов будет обслуживаться долг Кыргызстана, неизвестно, поскольку киргизские экономисты говорят о низком экспортном потенциале страны. В любом случае это негативно отразится на материальном благополучии населения, будет способствовать росту протестных настроений.
Казахстан
Текущий финансовый кризис для Казахстана сопряжен с появлением новой протестной группы общества. Если в 1990-х годах протестный электорат состоял из жителей депрессивных городов республики, то сегодня в него входят те, кто был активно вовлечен в экономический бум, прежде всего обманутые дольщики. Установить точную численность этой социальной группы трудно, поскольку разные ведомства и представители муниципалитетов оперируют разными цифрами.
По материалам проверок Финпола РК (от 7 августа 2008 года), обманутых дольщиков насчитывается более 4 тыс. человек. По словам заместителя председателя ассоциации дольщиков Астаны Марины Мамировой, «в Астане более 32800 обманутых дольщиков, по Казахстану — более 100 тысяч».
В плачевном положении оказался казахстанский средний класс. «Легкие» кредиты способствовали тому, что многие люди вступали в ипотечную программу, брали автокредиты. Теперь этой социальной группе придется на протяжении нескольких лет расплачиваться по своим долгам, причем не в самых благоприятных экономических условиях. Часть их доходов будет уходить банкам на погашение кредита, отставшаяся сумма — на продукты питания. Изменение в структуре расходов и потребностей данной категории граждан также отразится на их поведении. Оставаясь номинально членами «среднего класса», фактически они не будут ими являться. Не стоит также забывать о давлении кризиса на рынок труда.
Инвестиционный климат
Экономический кризис привел к оттоку капитала из развивающихся рынков в мире. Данное обстоятельство должно было иметь свои последствия в странах Центральной Азии, но этого не наблюдалось. Во многом причиной такому положению стало то, что речь идет о «негибком инвестиционном портфеле». В большинстве случаев инвестиции привлекались на межправительственном уровне, например, в рамках соглашений о совместном строительстве энергетических объектов. Гарантами для инвесторов в данном случае выступали правительства и государственный бюджет, а потому финансовый кризис мог привести только к «замораживанию» совместных проектов, но не к оттоку капиталов.
Такое положение указывает на низкий инвестиционный потенциал Центральной Азии. Но это обстоятельство позволило избежать республикам экономического коллапса и, как следствие, такого негативного влияния на политическую жизнь, как дестабилизация ситуации и т.д.
Финансовый кризис продемонстрировал, что страны региона не сильно проявляли интерес к привлечению дополнительных инвестиций в экономику. Данное обстоятельство говорит о том, что инвестиции пока не способны рассматриваться как фактор изменения политического климата региона. Например, в сторону его большей либерализации, с тем чтобы сформировать для инвесторов прозрачные и открытые правила игры.
Коррупция
Формально тенденция налицо. Уровень коррупции в центральноазиатских республиках рос по мере улучшения экономического положения. Рост денежных накоплений у населения способствовал не только росту цен на недвижимость, но и на уровень «теневого рынка». Наблюдалась простая капитализация. В таком случае отсутствие денег у населения обещает ударить по коррупции, а потому сейчас складываются благоприятные условия для борьбы с пороками госаппарата. Но в данном случае следует осторожно оценивать ситуацию, поскольку экономический фон — не единственное обстоятельство. Более эффективные инструменты борьбы с коррупцией остаются в руках государства. С другой стороны, отчетливую связь между уровнем коррупции и экономическим ростом может показать только отчет «Transparency International» за 2009 год.
Таким образом, сегодня приходится говорить не столько о финансовом кризисе, сколько об итогах бурного экономического роста, который наблюдался в экономике стран региона на протяжении последних пяти-шести лет. Выводы малоутешительные: большинство республик не предпринимали каких-либо кардинальных реформ в политике или экономике, а потому период благоприятных условий на внешних рынках обещает стать для них временем упущенных возможностей.


Киргизия — азиасироты или поколение волчат
Неустойчивая с весны 2005 года поли-тико-экономическая ситуация соседней республики дает повод задуматься, а в ту ли сторону у них идет реформирование системы управления и так уж ли принципиально там занялись борьбой с теневой экономикой и коррупцией. Кыргызстан входит в кризис с опережающим ростом инфляции, двойным ударом для нее является наслоение внутреннего энергетического кризиса и инфляции на внешнее кризисное влияние. При экспертном опросе основными ошибками властей граждане страны называют инфляцию и энергетический кризис.
Всплеск политических баталий ожидается весной, и оппозицией готовится ряд масштабных заявлений, в которых она намерена разоблачить экономические прожекты, где есть явные провалы. В социуме сильны настроения силового свержения власти.
Рассмотрим возможные варианты смены президента.
1. Вариант возможного силового свержения президента. Общеизвестно, что Баяман Эркинбаев, депутат, теневой наркобарон, спонсировал мартовские события. Устранение Эркинбаева кыргызы напрямую связывают с тем, кто пришел к власти в марте 2005 года. Знающие Эркинбаева люди говорили ему, когда он выдвигал свою кандидатуру на пост президента, что, во-первых, еще рано, во-вторых, через полгода от тебя избавятся. Так оно и вышло, Эркинбаева убили — якобы это были криминальные разборки. Далее таким же образом устранили еще некоторых известных людей, журналистов, депутатов, возможно, слишком много знающих «темную сторону Луны» президента. В связи с этим все чаще можно услышать о том, что президент пришел с кровью, с нею и уйдет. А как известно, большие игры требуют больших жертв.
2. Вариант мягкого свержения. По словам бывших бакиевских соратников и находящихся в конфронтации с ним, никто не ожидал, что за внешней мягкотелостью Бакиева скрывается лицемер. Если раньше оппозиция требовала от президента реального исполнения данных им программных обещаний, то сейчас они полны жажды мести свергнуть его. Так что получается свержение ради свержения. У оппозиции нет четко выработанной платформы выдвижения единого кандидата, личные амбиции мешают подняться на уровень общенационального и государственного мышления.
3. Возвращение Аскара Акаева. Надо отметить, кыргызы с ностальгией вспоминают прежнего президента. Как говорят оппозиционеры, Акаев является масштабной личностью, высокообразованным и интеллигентным, прекрасно владеющим ситуацией человеком, который мог представлять страну на международном уровне. Его реформы стали необратимыми. Единственно, возможно, его слабость была в том, что он пошел на поводу интересов семьи. Это другой вопрос, но в плане экономики как бы ни было тяжело в 1990-х, Акаев никогда бы не допустил энергетического кризиса. Время играет на экс-президента, и вполне возможно, его возвращение даст новый виток развитию единой консолидации разношерстных оппозиционных группировок. При условии, что бывший президент, используя свой жизненный положительный опыт государственника, создаст прецедент, организовав уникальную школу президентства, через которую пройдут предполагаемые кандидаты в президенты. Не вызывает сомнений, что школа президентства должна формировать человека новой формации и мышления.
4. Курманбек Бакиев сделает свое президентство бессрочным. Впереди у Кыргызстана маячит еще одна надвигающаяся проблема, ее можно назвать социально-нравственным крушением. Речь идет о гастарбайтерах. С одной стороны, привыкнув к большим деньгам, кыргызы не хотят возвращаться домой, несмотря на то что из-за глобального кризиса идет снижение объема денежных переводов на родину. Сокращение трансфертов влечет за собой новые социальные проблемы, а также еще большее снижение внутреннего потребительского спроса. С другой стороны, дети гастарбайтеров, которые могут превратиться в мину замедленного действия.
Сейчас за пределами республики находится от 400 до 700 тысяч граждан. Теперь представьте, сколько оставленных детей становится беспризорными.   Этому поколению уж точно не за что любить Бакиева. И повзрослев, они создадут мощную силу противодействия президенту.
Какие могут быть выводы? Сейчас, по прошествии времени, анализа и выведенной закономерности, его президентство можно назвать элементом случайности. Данная проблема существенна и для Казахстана, и для всего Центрально-Азиатского региона и именуется временем случайных людей. Во власть приходят не профессионалы, а циничные дельцы.
Но есть и положительная сторона происходящих негативных процессов. Иными словами, кризис выступает фактором, который помогает оздоровить общество.


Казахстан, возможно, выйдет из кризиса быстрее
Мы попытались определить собственное видение кризиса, отделив мифы от реальности, и проанализировать наибольшие риски, связанные с этим. Если брать регион ЦА, то глубина воздействия кризиса на местные страны разная, и никто не может точно предсказать последствия. Трудно сказать, что будет в политической и социально-экономической сфере даже через год. Из республик Центральной Азии в группу наивысшего воздействия внешних факторов все-таки попал Казахстан, и это нормально, учитывая, что наша страна более тесно кооперирована с мировой экономической системой. Казахстан, возможно, выйдет из кризиса быстрее, чем остальные государства, но он и вошел туда раньше, и то, что мы испытываем сейчас, только начинается в России.
Следующий вывод заключается в том, что кризис в Казахстане повлияет на другие страны региона, в том числе через снижение объемов денежных переводов. Это важно для их экономической стабильности. Так, например, в Киргизии денежные переводы составляют 30% ВВП, в Таджикистане — чуть больше. Возможно возвращение гастарбайтеров на родину, однако это маловероятно, так как найти работу на месте они вряд ли смогут. Но если они останутся здесь, то это приведет к росту криминала. Кроме того, ожидается уменьшение иностранного инвестирования в Казахстан, в первую очередь с Запада и из России, однако есть Китай, у которого накоплены огромные ресурсы. Возможно сокращение инвестиций для гидротехнических объектов, хотя для стран ЦА это очень важно, поскольку нужна срочная модернизация, а дефицит воды уже имеется. Еще одна потенциальная проблема — сокращение лимитов импорта продуктов питания и угроза уменьшения экспорта товаров из наших стран. Многие иностранные инвесторы шантажируются рисками, то есть они тоже должны нести определенные риски.
Наконец, ухудшение состояния центральноазиатских республик не приведет к большему взаимодействию. Более того, чрезмерное внимание к проблемам кризиса, порой даже мифическим, отвлекает внимание местных правительств от решения других злободневных вопросов, в частности связанных с обеспечением региональной безопасности. И тем не менее нам необходимо увеличивать дальнейшую кооперацию, например в сфере воды, ведь ЕС тоже начинал с кооперации в сфере угля и стали.




Комментариев пока нет

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.