Тотальная приватизация. Государство продаст все, что плохо лежит

Сначала на пленарном заседании IX Астанинского экономического форума, а затем на полях международного экономического форума президент РК Нурсултан Назарбаев сообщил о планах снизить долю участия государства до 15%, как в странах ОЭСР. По его словам, в государственном секторе необходимо сконцентрироваться на повышении эффективности проводимой политики и снижении доли участия государства в экономике до 15% к ВВП, поэтому сейчас идет очень серьезная кампания по приватизации. В реальном секторе экономики основная задача — укрепление рыночных институтов, развитие свободной конкуренции и стимулирование частной бизнес-инициативы.

«Приоритетной задачей является формирование новых драйверов роста национальной экономики, в связи с чем по всей стране осуществляются проекты второй «пятилетки» индустриализации, в результате в стране построены тысячи новых предприятий и создано 1,5 миллиона рабочих мест и 450 видов новой продукции», — сказал недавно Нурсултан Назарбаев на площадке ПМЭФ.

С одной стороны, общепринятым является то, что государство неэффективный собственник и его присутствие в экономике ничего хорошего не несет, с другой — в такой патерналистской стране, как Казахстан, отдавать все частнику, который так и не сформировался как ответственный собственник, также весьма рискованно. К тому же, у общества нет гарантий прозрачности процесса приватизации, что также является фактором риска. Однако разгосударствление, безусловно, нужно для того, чтобы обеспечить стабильный экономический рост. Но главный вопрос – как сделать так, чтобы общество могло проконтролировать происходящее?

Признание очевидного

Об этом «Exclusive.kz» спросил у экспертов.

Председатель правления BRB Invest Галим Хусаинов заметил, что о необходимости приватизации говорится уже давно, но воз и ныне там. Он также считает, что государство является неэффективным собственником, и это уже наблюдается по всем государственным компаниям, поэтому, единственный способ повысить эффективность — это приватизация государственных активов.

По его словам, основная проблема приватизации — это оценка активов и процедура приватизации. Сейчас уже понятно, что если провести оценку, то вложенные государством денежные средства не будут соответствовать оценке. Из-за этого, естественно, менеджеры государственных компаний будут сопротивляться приватизации, ожидая улучшения конъюнктуры рынка. Другая проблема — это определение контроля, то есть, какую долю приватизировать. Если контроль останется за государством, то на эффективность это никак не повлияет, и частный собственник не пойдет в такой объект, как портфельный инвестор, поэтому здесь нужно решение именно по приватизации с передачей контроля частным структурам, оставляя для себя только стратегические объекты, убежден эксперт. По его словам, и здесь снова будет сопротивление со стороны государственных менеджеров, ведь потеря контроля означает потерю работы

Депутат Айкын Конуров предположил, что большей частью озвученное решение обусловлено необходимостью диверсификации управления проектами, где на 100%, или в большей мере, присутствует государство. Менеджмент госкомпаний, как показала практика, не может эффективно противостоять кризису. По словам чиновника, требуя постоянных государственных вливаний, эти компании становятся похожи на чемодан без ручки.

«Согласно плану приватизации, в случае отсутствия спроса нерадивым грозит ликвидация. Мое мнение: кризис в этом виде должен помочь или сделать рывок, или же очистить рынок от балласта неэффективных госкомпаний, которые существуют в тепличных условиях. Так же приватизация поможет разгрузить бюджет, ведь большие средства ежегодно вливаются в квазигоссектор почти безвозвратно», — сказал Айкын Конуров.

Экономист Петр Своик отметил, что упорный курс правительства на приватизацию не только «не профильных», но и фактически основополагающих государственных активов озадачивает и интригует. Так как понятно, что сколько-нибудь очевидных соображений, пусть даже теоретических, позволяющих рассчитывать на успех «приватизационного» курса – нет. Зато более чем очевиден целый набор объективных обстоятельств, прямо-таки диктующих необходимость постоянного присутствия государства в казахстанской экономике, в том числе как собственника. В экономическом плане это явный недостаток в Казахстане того конкурентного рынка, который действительно мог бы обеспечивать свободный переток товаров, труда и капитала, и наоборот — явный переизбыток естественных и иных монополий, пополам с государственной же монопсонией, заметил он.

Не экономика, а идеология

Петр Своик считает, что в политическом плане – это доиндустриальная конструкция власти, несущая в своей основе такой феодальный пережиток, как совмещение власти политической с властью над главными экономическими потоками. Не зря все государственные инфраструктурные и добывающие компании выстроены по типу президентской политической вертикали, в вертикаль экономическую: наверху главный холдинг, «Самрук-Казына», под ним – национальные компании, под ними – их «дочки» и «внучки». Такую систему часто называют «государственным капитализмом», хотя правильнее было бы называть такой капитализм феодальным, заметил он. По его словам, не зря в Казахстане столь популярны разговоры об аффилиированности с властью стратегических горно-металлургических и нефтедобывающих мощностей, переданных как бы «иностранным инвесторам». Частному бизнесу здесь только одно место — делать деньги от государственных заказов, закупок, субвенций. Как таковой, он не самодостаточен, и без постоянного легального и неформального партнерства с госбюджетом, министерствами, акиматами и «институтами развития» — недееспособен, подчеркнул эксперт. И в этом смысле форма собственности не имеет решающего значения, сказал он.

«Вспомним, например, неуспех частных НПФ – они все вынуждены были все годы выстраиваться в очередь к фактически одному главному продавцу на казахстанском рынке «ценных бумаг» – Министерству финансов. Отсюда и неудача такого «частного бизнеса». Другой пример – попытка Национального банка регулировать курс тенге «свободно рыночным» способом. Но даже минимально необходимого для этого финансового рынка в Казахстане нет объективно, поэтому все такие эксперименты лишь обрушивали курс национальной валюты, и длились не более нескольких дней, после чего Нацбанк вынужден был возвращаться к регулированию. На таком фоне тем более требует своего объяснения курс Акорды на сброс с себя своей же органической собственности: попытка сделать «Самрук-Казыну» «компактным и эффективным» холдингом, продать непрофильные активы и пакеты акций стратегических компаний. Объяснить это лишь желанием выручить побольше денег – слишком уж примитивно. Тем более, после съезда НПП, где было зафиксировано отсутствие денег у бизнеса и озвучено предложение приватизировать госактивы в рассрочку, или через передачу в управление. Между тем, ключ к подсказке правильного ответа дает Предпринимательский Кодекс, принятый в конце прошлого года, совершенно без ажиотажа. Хотя в нем много едва ли не революционного – он весь принизан идеей дерегулирования и минимизации участия государства в экономике. В частности, статья 192, декларирующая основания для участия государства в предпринимательстве, дает более чем ограниченный список таких «оснований». Фактически, это уже не экономика, а идеология, причем «списанная» со стандартов ОЭСР – на каковые наши власти прямо так и ссылаются. Между тем, Организация экономического сотрудничества и развития – достаточно закрытый клуб уже развитых государств, тогда как Казахстан – государство «развивающееся». И в таковом качестве основная проблема казахстанской экономики – категорическая несамодостаточность, критическая зависимость от экспорта сырья, импорта готовых промышленных и потребительских товаров, иностранных инвестиций и иностранного же фондирования местных банков. Причем, в такое внешне зависимое и придаточное положение экономика Казахстана была приведена в конце 90-х – начале 2000-х годов, как раз в результате некритичного переноса процедур и идеологии развитого рынка в систему, характеризующуюся объективно высокой степенью естественного и корпоративного монополизма и объективно низким конкурентным потенциалом. А подросткам не следует копировать поведение взрослых – это разлагает их физически и морально. Не случайно главой государства, после уроков кризиса 2008 года, было принято решение о форсированном индустриально-инновационном развитии», — отметил Петр Своик.

Приватизационная линия

По словам Петра Своика, неслучайно и то, что Программа ФИИР так и не смогла ощутимо повысить индустриальное качество казахстанской экономики. Суть в том, что реальная индустриализация – это во многом движение против «свободно складывающейся» рыночной конъюнктуры, как раз и закрепляющей придаточное качество экономики Казахстана, поэтому такое движение может осуществляться только целенаправленной волей государства, подкрепленной непосредственным владением и управлением экономическими активами. Малая же отдача от ФИИР определяется именно тем, что правительство движется сразу в двух противоположных направлениях.

«Если Министерство инвестиций и развития пытается администрировать индустриальное развитие, то Министерство национальной экономики проводит линию на всяческое дерегулирование и освобождение от госактивов. По большому счету, мы видим здесь борьбу двух геополитических подходов: за то, чтобы сохранить Казахстан в качестве сырьевой и монетарной провинции развитого Запада, или за начало собственного индустриально-инновационного развития, но уже всерьез. Что осуществимо только на общем евразийском пространстве – за перспективу которого сейчас и развернуто главное геополитическое сражение. На данный момент в казахстанском, безусловно «прозападном», правительстве возобладала антикризисная «приватизационная» линия. Однако очевидно прогнозируемый ее неуспех только приближает точку критического перелома и начала иной политико-экономической парадигмы», — заключил Петр Своик.

Фото с сайта easttime.ru

• 37
• 42