Встать вровень с мировыми брендами

«Стратегия «Казахстан -2050» представляет собой план развития страны на десятилетия вперед. Одной из задач, которую в этом документе поставил Н. Назарбаев, является достижение эффективного взаимодействия государства, бизнеса и науки. В реализуемой государством форсированной индустриально-инновационной программе одно из приоритетных направлений отводится машиностроительной отрасли. Казахстан должен, наконец, уйти от экономики, ориентированной только на экспорт сырья, и развить у себя наукоемкие отрасли, внедрять в производство высокие технологии.
О том, как эти задачи воплощаются в реальной жизни журналу Exclusive.kz рассказал Павел Беклемишев, Генеральный директор АО СП «Белкамит»:
— Итак, Павел Иннокентьевич, наконец-то в этом году машиностроители страны собрались вместе, чтобы обсудить свои проблемы. После Форума машиностроителей уже прошло время: что изменилось? Возникли какие-нибудь положительные тенденции в отрасли?
— Долго, много лет не было такого Форума. А такое собрание было необходимо провести, потому что ситуация в мире, в экономике и в стране изменилась. Сегодня перед бизнесом ставятся новые задачи.
На Форуме мы провели секционные заседания по темам: нефтегазовое машиностроение, горно-металлургическое машиностроение, сельскохозяйственное машиностроение, автомобилестроение, железнодорожное машиностроение, электротехническое машиностроение, металлообработка. Хорошо поработали «круглые столы», на которых машиностроители смогут обсудить все волнующие их вопросы, также по различным направлениям. Фирмы и компании представили свою продукцию на стендах. Главное, состоялся откровенный разговор о том, чего мы достигли в отрасли за последние десять лет и что нам мешает двигаться вперед. И после Форума многое изменилось: государство стало больше привлекать отечественные предприятия для выполнения серьезных проектов, многие предприятия нашли себя в реализации проектов по Государственной программе. И сами предприятия стали больше внимания уделять своему технологическому перевооружению, выходить на новые высокие стандарты качества работы.

-Как вы оцениваете ситуацию в нефтегазовом машиностроении Казахстана сегодня?
— Президент всегда говорит: развивая нефтегазовый сектор экономики мы должны поднять и нефтегазовое машиностроение. Это вытекает из общегосударственных задач. В советское время нефтегазовый сектор не играл большой роли в экономике Казахстана. И в республике нефтегазового машиностроения практически не было, предприятия оснащались оборудованием, произведенным в других республиках СССР и за рубежом — в Азербайджане, соцстранах. И объемы добычи были сравнительно невысокими. Добывалось примерно 26 млн. тонн нефти, но при этом 20 млн. тонн перерабатывались на трех наших НПЗ.
Сегодня мы добываем более 80 млн. тонн нефти в год, но перерабатываем всего 12 млн. И как раз это определяет ситуацию в нефтегазовом машиностроении. Сегодня опять ставится цель удовлетворить потребности Казахстана в нефтепродуктах за счет казахстанского сырья. Отсюда вытекает задача: провести глубокую реконструкцию наших НПЗ собственными силами. По Атыраускому НПЗ такая работа уже ведется, а по Павлодарскому и Шымкентскому идет разработка проектов реконструкции. Вот проекты, из которых видно, что государство намерено провести серьезные работы на миллиарды долларов. Это большой, просто огромный рынок.
Добавьте планы государства заниматься нефте- и газохимией. «Первая ласточка» в этом направлении – битумный завод в Актау. Он прошел мимо казахстанских машиностроителей. Следующий объект – газохимический комплекс в Атырауской области, работы там уже начались. Там создана международная группа менеджеров по управлению проектов. И вот эта группа серьезно смотрит на казахстанские предприятия. Прошлый год мы плотно работали с ними, объезжали казахстанские предприятия, проводили аудит. И, судя по всему, они готовы давать заказы казахстанским предприятиям. Почему? Потому что для любого объекта, которые должны будут работать 20-40 лет предпочтительнее иметь рядом предприятия, которые могут провести ремонт, модернизацию, обслуживание оборудования. Это и является и основой для казахстанского содержания. Экономической основой! Наше участие не только позволит не вывозить деньги из страны, а еще и повысить эффективность эксплуатации таких объектов в будущем.
В такой ситуации продукция наших предприятий очень востребована. Тем более, что вслед за этими проектами намечаются новые, очень масштабные, на миллиарды долларов. Тот же проект расширения ТШО, следом идут Карачаганак, Кашаган и многие другие. Все они «тянут» за собой активное развитие строительной отрасли. И эта тенденция на год – два, это навсегда, потому что замена оборудования будет проходить постоянно. Жизнь ведь не стоит на месте. Например, еще недавно мы говорили о бензине марки ЕВРО — 1, а сегодня есть уже ЕВРО-5. А это опять — новые линии, новое оборудование. Это работа на десятки лет.
— Но тут сразу встает вопрос: сегодня современные нефтегазовые объекты оснащены высокосложной техникой, работа на них связана с разными видами опасности: там и температура, и агрессивные среды, высокое давление, сероводород. Понятно, что качество оборудования должно быть очень высоким. А готовы ли наши казахстанские предприятия к таким высоким требованиям?
— Я считаю, мы готовы – в принципе. Опыт нашего предприятия, которое работает уже 16 лет в полном соответствии с международными стандартами, осваивает все более и более сложную продукцию, подтверждает это. Десятки иностранных фирм сотрудничают с нами и признают, что мы работаем не хуже, а то и лучше наших конкурентов. Так что наши люди могут работать на очень высоком уровне. Сегодня у нас на предприятии не работает ни одного иностранца.

-Может ли сегодня какая-либо казахстанская компания реализовать проект в нефтегазовой отрасли, что называется, «под ключ», начиная от стадии проектирования и до выпуска готовой продукции? Некоторые эксперты, инженеры, считают, что здесь мы отстали от мирового опыта почти навсегда…
-Я с ними не совсем согласен. Проектирование – оно делится на разные стадии. Специалисты , к примеру, делают экономическое обоснование того или иного проекта. Эту часть наш «Казгипронефтетранс» сделать может.
А потом идет уже детальный проект, он должен базироваться на современных достижениях. Тут в игру вступают уже крупные компании, с мировым именем, которые зачастую являются собственниками патентов на различные процессы. Их называют лицензиары, которые владеют, к примеру, тем или иным видом каталитического крекинга. Есть крупные фирмы, мировые бренды, они вкладывают серьезные деньги в разработку современных технологий. Вот таких компаний у нас, к сожалению, нет. В советское время были таки институты в горно-металлургическими отрасли. В нефтегазохимии таких у нас не было. Вот здесь мы долго, а может быть — и никогда не догоним наших конкурентов.
Следующий этап – привязка объекта к конкретной задаче. Здесь приходят компании, которые заключают так называемые ЕРС контракты. ЕРС — английская аббревиатура (engineering, procurement, construction — инжиниринг, поставки, строительство), под которой понимается договор на строительство «под ключ» с фиксированной ценой. EPC-подрядчик — это генеральный подрядчик, выполняющий за твердую цену основной объем работ инвестиционно-строительного проекта и принимающий на себя все риски его осуществления с момента проектирования и до момента передачи готового объекта заказчику (включая выполнение гарантийных обязательств), по которым он несет финансовую ответственность перед Заказчиком.
ЕРС-контракт предполагает, что основной объем работы ЕРС-подрядчик выполняет собственными силами, поэтому не предусматривается специальное вознаграждение за организацию и управление работами привлекаемых субподрядчиков. Таких компаний в мире их десяток –два. Они берут контракт «под ключ», у них большой опыт в этой сфере. Они же берут на себя и закупку оборудования. А это вопросы не только технические, но уже и финансовые. Там мощнейшая структура управления всеми стадиями проекта. Вот таких компаний-подрядчиков у нас нет.
Хотя… У нас в Казахстане есть ведь как гигантские проекты, вроде Карачаганака, так и небольшие, уровня Жаик -Мунай, а есть совсем маленькие, где добыча доходит до ста тысяч тонн в год. Но по деньгам — это уже далеко не малое предприятие! Та к вот, я считаю, что казахстанские компании уже достигли уровня ЕРС подрядчиков на небольших объектах. И такие прецеденты уже есть, но их пока мало.
Мы стремимся к этому. В 2011 году АО СП «Белкамит»( г. Алматы), ТОО «Атыраунефтемаш» (г. Атырау) и «First Montana Technology» (г. Гбелы, Словакия) создали единый холдинг, объединенный в «SGT Group». Широкий спектр производственных возможностей, а также различное географическое положение трех заводов позволит полностью удовлетворить потребности любых заказчиков. Есть много других предприятий, связанных с нефтегазовым сектором. Они могут быть задействованы на разных направлениях — энергообеспечение, водоочистка, строительство модулей, зданий и т.д. То есть мы в своей группе хотим решать задачи в комплексе. У нас появился внутри группы свой проектный институт. Конечно, мы не хотим сказать, что сегодня наша группа может все. Но вот небольшое месторождение мы, я думаю, в силах обустроить. Мы хотим решать комплексные задачи, предоставлять для небольшого месторождения весь спектр услуг. Начиная от обустройства месторождения до строительства жилых домов.
— Постоянно говорится о казахстанском содержании в нефтегазовых проектах. Как добиться, чтобы оно постоянно повышалось?
— Я о казахстанском содержании говорил с 2000 года. Мы долго над этим работали. Изучали опыт Норвегии, Великобритании. Там тоже не все было гладко в этом вопросе.
Проблема встала в полный рост, когда разразился кризис 2008 года. Президента тогда на совещании с промышленниками сказал, что без развития машиностроения мы не обойдемся. Начали искать, придумывали инструменты, перелопачивали нормативную базу. Один из инструментов, который я предложил, был сертификат казахстанского происхождения. Я брал за аналогию документ сертификации, который используется при экспорте-импорте. В целом идея была правильная. Но благими намерениями, как говорится, мостится дорога в ад. Это все требовало отработки. Появились множество ходоков из иностранных компаний, которые начали говорить: давайте работать вместе, давайте создадим СП. Одни попросту говорили: давайте мы будем вам привозить готовый механизм, а вы — только прикручивать «лейбл» . Кто то думал, что заплатив взятку, он получит сертификат казахстанского содержания. Все эти негативные моменты пришлось преодолевать. И сегодня эта работа вышла на очень хороший уровень.
Мы в прошлом году начали работать с одной германской фирмой, которая делает так называемые факела на нефтегазовых месторождениях. Это гигантское инженерное сооружение, наверху которого стоит горелка. Она не должна гаснуть, от ветра, дождя, снега. Сжигание должно проходить эффективно. Но в этой серьезной штуке есть одна деталь, которая стоит больших денег. Это собственность германской фирмы. Но там и много деталей, которые мы вполне можем делать, на самом высоком уровне качества. И мы решили работать совместно. Они даже согласились, чтобы мы играли ведущую роль в нашем консорциуме здесь, в Казахстане. Вполне нормальное сотрудничество. И теперь мы будем «набивать руку» и осваивать все большие объемы работ.
Здесь важна политическая воля. Так было и в Норвегии. Им говорили: надо покупать продукцию у своих. Это понимали и потребители, и государственные чиновники, и производители. Да, сегодня появились какие-то механизмы, подталкивающие иностранные компании покупать наше оборудование и услуги. Но часто у нас, к примеру, у чиновников часто вместо государственных превалируют личные цели. Об этом надо серьезно поговорит и на форуме.
У иностранных компаний тоже есть свои интересы. И их надо «разворачивать», чтобы они сотрудничали с нами. Причем на долговременной основе.
-Сейчас активно пропагандируется идея государственно-частного партнерства. Что вы думаете по этому поводу?
Хотим мы или нет, государство у нас — с рыночной направленностью. В Казахстане доля частного бизнеса выше, чем в России. Бизнес в своем развитии так или иначе работает с государством. Государство предлагает программу льготного кредитования – почему не воспользоваться? А это и есть хороший пример государственно — частного партнерства. Важно только найти правильные формы такого сотрудничества. И такие формы должны быть адекватными и поставленным перед обществом задачам, и возможностям бизнеса. Важно налаживать эффективное взаимодействие между государством и бизнесом. И здесь большую роль может сыграть Национальная палата предпринимателей.

— Палату создали совсем недавно. Сегодня все бизнесмены гадают – как она будет работать, чем поможет бизнесу… А что думаете вы?
-Я пока не могу сказать, какой она будет, на каких принципах станет работать. Есть разные точки зрения, что для нас лучше – континентальная система или американская . В США предприниматели объединяются добровольно В Европе есть обязательный принцип. У кого-то сильные торговые палаты, у кого-то -другие формы объединений. Но есть структуры, которые содержат юристов, экономистов. Палата будет работать на тех же принципах, что и прежний «Атамекен»? Вполне возможно, что такая форма организации будет эффективной. Но нужно присмотреться, как будет на деле.
Я — участник этой работы с самого начала. И я считаю, что вовсе необязательно, чтобы все поголовно активно участвовали в работе таких объединений, ассоциаций. Должна быть установлена ставка платежей, она может зависеть от объемов производства, от количества работающих или по другим критериям. Потом эти средства собираются и делятся по направлениям. У бизнеса должен быть свой бюджет.
— Некоторые говорят: Беклемишеву хорошо, он давно вошел в рынок, ему помогали и иностранцы, и государство создавало условия… А как другим успешно конкурировать с мировыми брендами?
— Выбор здесь есть только один: делать продукцию высокого качества, стремиться достигать международных стандартов. И мы вовсе не одни такие. Наше предприятие пошло по этому пути, а за нами пошли и другие. Был момент, перед кризисом, когда в нашей отрасли производства сосудов под давлением создался такой неформальный «топ -клуб» — это предприятия, сертифицированные в соответствии с требованиями Американской ассоциации инженеров-механиков. Их стандарты давно стали международными, признаются, наряду с национальными, в 120 странах мира, они квалифицируют инспекторами, большинство из которых одновременно работают и на страховые компании. Получается, что капитализм вопросы экономики и качества замкнул на страховую систему. Это очень разумная схема. Если ты сделал продукцию по этим стандартам, то страховые платежи будет в разы меньше, может быть — в десятки раз! Прямая выгода. А если объект у тебя стоит миллиарды долларов – это уже огромный стимул повышать качество. Или страховку один процент платить — десятки миллионов, или одну сотую процента!
В Казахстане перед кризисом таких компаний было 7. А в России – 10. Соотношение наших экономик — один к десяти. А во всех остальных странах СНГ их почти не было: одна в Азербайджане, одна – в Эстонии и две на Украине. Все эти казахстанские компании успешно прошли кризисные времена и сегодня хорошо работают. Это, на мой взгляд, говорит об уровне нашего машиностроения. Потенциал его очень большой. Поэтому наш опыт все могут повторить. Было бы желание и упорство в достижении целей.

• 41
• 41