Союзники или соузники? Таможенный союз: полтора года спустя

В начале прошлого года, на пороге образования Таможенного союза Казахстана, России и Беларуси, Exclusive представил вниманию читателей собственную версию, к чему это приведет («10 мифов о Таможенном союзе»). Надо сразу отметить, что в своих прогнозах мы не разделяли тот энтузиазм, который излучали официальные структуры в плане перспектив межгосударственного объединения. Это вовсе не означает, что редакция журнала испытывает аллергию в отношении интеграции как таковой, скорее даже наоборот. Весь вопрос в конкретных условиях и деталях, в которых, как известно, кроется дьявол.
Само решение о создании Таможенного союза принималось в пожарном порядке, хотя идея родилась еще лет 15 назад. В июне 2009-го премьер России Владимир Путин заявил, что союз надо создавать, а уже в ноябре того же года были подписаны документы, запускающие этот механизм. Все делалось в спешке и технически очень слабо было подготовлено, потому пусть официально ТС стартовал 1 января 2010 года, потребовалось еще полгода для устранения недочетов. Лишь 1 июля 2010 года единый Таможенный кодекс был принят, и то с изъятиями по многим товарным позициям и переходными периодами. Тогда же, летом 2010-го таможенный контроль товаров был перенесен на внешнюю границу Республики Беларусь, а с 1 июля нынешнего года внешней границей ТС стала граница Республики Казахстан. Огромный контур, внутри которого три страны, замкнулся.
Объединенная Европа к своему таможенному союзу готовилась лет сорок, единое экономическое пространство строила двадцать. Нам же хватило пары-тройки лет для первого. При этом ряд политиков и экспертов успели уже анонсировать появление на базе ТС Европейского союза № 2 или Евразийского союза. Что ж, их устами да мед пить. Планов, как говорится, громадье, скорости — сногсшибающие! Вот только не наломали ли дров? Во всяком случае, первые впечатления от вступления Казахстана в ТС трудно назвать позитивными.

Союз на равноправной основе
Дружба дружбой, а табачок врозь — этот принцип очень четко отражает реалии, в которых функционирует Таможенный союз с креном на Россию.
Дело в том, что в прежние времена усредненный таможенный тариф России составлял 16%, Беларуси 12% и Казахстана 5%, но с 1 января 2010 года мы фактически присоединились к таможенным стандартам РФ. 92% единого таможенного тарифа установлены по российскому образцу, который защищает российское производство. А кого защитили мы?
В Казахстане практически не осталось перерабатывающих отраслей. Россия же не только унаследовала до 80% промышленного потенциала СССР, но и, в отличие от нас, сумела сохранить его. В результате, по приблизительным данным, соотношение перерабатывающих предприятий России и Казахстана составляет 20 : 1. И вот теперь, отказываясь от подорожавшего иностранного импорта, потребители станут переходить на низкого качества и энергоемкую российскую продукцию. Но дешевую ли?

Справедливое распределение прибыли
Еще «на берегу» Россия не скрывала, что рассчитывает получать более 90% от импортных пошлин в ТС. Тот факт, что в Комиссии Таможенного союза у России имеется 57% голосов, тогда как у Казахстана и Беларуси лишь по 21,5%, делает подобного рода заявления серьезными. Примечательно задание правительства РФ таможенникам на стартовый 2010 год собрать не менее 2,7 триллиона рублей — это порядка 40% от всех доходов государства. Да, сама суть сбора таможенных пошлин в России и Казахстане довольно искажена — во всем мире это в первую очередь средство защиты собственного производителя и рынка от внешних воздействий, а уже потом средство наполнения государственной казны. Но даже в части этой самой прибыли Казахстан останется аутсайдером.
На базе ТС будет выстроено взаимовыгодное экономическое сотрудничество
Россия и отчасти Беларусь производят сегодня длиннющую линейку товаров народного потребления, от детского питания до тракторов и автомобилей. Но что партнерам по союзу может предложить Казахстан? Кроме нефти, угля, зерна, алкогольной и кондитерской продукции — особо нечего. Причем этого добра у той же России и без нас достаточно. Поэтому ТС превращается в игру в одни ворота. Но раз повышается внешний таможенный тариф с третьими странами, то на потребительском рынке мы переключаемся на российские и белорусские товары. Товарооборот с третьими странами, напротив, снижается. По цепочке начнется уменьшение таможенных поступлений в наш бюджет.
Наглядный пример. Одной из немногих сфер, в которых Казахстан обладает конкурентоспособностью, является производство алкогольной продукции. Здесь налицо политика двойных стандартов, ибо, несмотря на то что мы уже почти полтора года живем в условиях ТС, за это время ни один казахстанский экспортер не смог получить доступ на российский и белорусский рынки. Экспорт казахстанской продукции в Россию, как и прежде, не превышает 1% общереспубликанского объема производства. В то же время импорт российской водки на казахстанском рынке составляет 15–16%, это 8–9 млн литров в год. То есть в Беларуси ввоз алкоголя разрешен только через специальных импортеров, определяемых президентом страны, Россия гнет свою политику по недопущению чужих. А Казахстан, получается, рад всем, разрешает ввоз всем, не видя в этом угроз ни для отечественного производителя, ни для рынка.

Повысится конкурентоспособность отечественного товаропроизводителя
Сам тезис об усилении отечественных товаропроизводителей в открытой конкурентной борьбе с российскими и белорусскими коллегами вызывает больше сомнений. Ведь даже в прежние времена, когда продукция из стран–потенциальных партнеров по ТС поступала после таможенных наценок, она смогла застолбить серьезную нишу на казахстанском рынке. Отныне не будет и этого сдерживающего фактора, который позволял нашим производителям держаться на плаву. То есть Таможенный союз не вносит в сотрудничество «тройки» кардинальных перемен, кроме приоритета российских товаров по отношению к другому импорту.
Есть еще один момент: в отличие от партнеров по ТС, наше казахстанское производство сильно зависимо от импортных комплектующих. Понятно, что с повышением пошлин на комплектующие конечная цена продукции взлетит. В таких условиях люди из голого патриотизма не станут покупать дорогую отечественную продукцию, а предпочтут более дешевые российские или белорусские товары. Возьмем, к примеру, ту же мебель. Ее на наших фабриках не производят, а собирают из импортных комплектующих. И с повышением пошлины мебель «Made in Kazakhstan» не выдерживает конкуренции с продукцией из России или Беларуси.

Активизируется торговля
Товарооборот между странами–участниками ТС действительно увеличился. Рост его объемов по итогам 2010 года составил в среднем 35–40%. На первый взгляд, хороший задел. Однако если сопоставить этот показатель с ростом валовой внешней торговли (6% за аналогичный период), то выводы окажутся не столь благостными. Произошло обычное замещение подорожавшего импорта из третьих стран российскими и белорусскими товарами. С точки зрения количественной стороны, возможно, мы и не проиграли, а вот по качеству — вряд ли, поскольку из дюжины основных торговых партнеров мы оставили лишь двух. Что касается нашего экспорта в Россию, то из него 75% приходится лишь на два наименования товаров, 56% — это минеральное сырье: нефть и минеральные удобрения из Жамбылской области, еще 19% — это металлы и изделия из них. По этим статьям экспорта мы без всякого Таможенного союза получали сертификаты и спокойно торговали. И, в сущности, после 1 января 2011 года ситуация не только не улучшилась, а имеет тенденцию к ухудшению ввиду «двойных стандартов» со стороны России.
Наглядный пример связан с искусственными барьерами на пути нашего мяса в Россию. Российские службы обнаруживают не соответствующее санитарным нормам мясо в одной лишь Павлодарской области, но запрещают импорт в РФ мясной продукции из 11 областей Казахстана. То есть по тем немногим позициям, где мы конкурентоспособны, Россия находит рычаги, чтобы ограничивать экспорт наших товаров.

Снизятся цены на товары, произведенные в России и Беларуси.
Улучшится благосостояние народа
Можно сказать, что на цены на основные продукты питания деятельность Таможенного союза не оказала существенного значения. Скорее наоборот. Дело в том, что, во-первых, так получилось, что значительную часть продовольственных товаров мы получаем из стран ближнего зарубежья. Там из-за ряда объективных и субъективных причин растет инфляция. Стоимость продуктов изменяется в сторону повышения. Эти ценники приезжают в Казахстан из стран, которые не входят в ТС. Например, лук и капусту мы получаем из Узбекистана, яблоки из Китая и т. д. Во-вторых, таможенные пошлины более чем на 6 тысяч товарных позиций для Казахстана изменились в сторону повышения и лишь пять процентов из них изменились в сторону понижения. Это значит, что от остального мира мы отгородились высокими российскими таможенными пошлинами. И что в итоге? В той же России дешевая одежда из Поднебесной до 2010 года стоила дороже как минимум на треть, чем в Казахстане. Но теперь это не значит, что товары российских и белорусских производителей на нашем рынке стали более приемлемыми по цене. Напротив, они дорожают. То же самое происходит по сегменту строительных материалов, машиностроения, бытовой техники, электрооборудования, часов, канцтоваров, детских игрушек, косметики, моющих средств, бытовой химии, лекарств. По большинству товарных позиций с момента введения ТС в действие рост цен, по самым скромным подсчетам, составил от 10 до 30%. По отдельным видам товаров, например автомобилям, еще больше. Что касается доступных по цене подержанных иномарок, к которым мы так привыкли, то, скорее всего, казахстанский рынок для них будет вообще закрыт. Взамен в республику хлынет поток морально устаревших «лад» и «калин». Иными словами, Казахстан попадает в ловушку, так как своего промышленного сектора почти нет. Аналогичная картина вырисовывается с ГСМ, цены на которые повысились до российского уровня, поскольку… «к этому обязывает членство Казахстана в ТС». Эффект как в кривом зеркале: до вступления в Таможенный союз чиновники говорили, что этот шаг приведет к снижению цен на продовольствие и ТНП, после вступления ровным счетом наоборот.

Будут созданы новые рабочие места, что способствует решению социальных проблем
На фоне низкой конкурентоспособности казахстанских товаропроизводителей, налоговой нагрузки и административного давления тенденция прямо противоположная. И, скорее, речь надо вести о том, что та небольшая прослойка производителей, которая еще имеется, сильно поредеет. Более того, людей, которые являются так называемыми «самозанятыми» перепродажей товаров, на сегодня в стране насчитывается около 2,5 млн человек — практически треть трудоспособного населения республики. Понятно, что 99% из них работают в «черном поле», но такова реальность, которую не разрешить «Дорожной картой», открытием разовых курсов по переподготовке — это лишь капля в море. А потому свой заработок, по сути средства на существование, теряют перевозчики иномарок, продавцы китайского ширпотреба, более элитной европейской продукции. Нетрудно догадаться, что их ждет в случае резкого удорожания импорта из третьих стран. На этом фоне говорить об улучшении социального самочувствия казахстанского населения, а в конечном итоге ослаблении влияния кризиса язык не поворачивается.
Произойдет модернизация казахстанских предприятий, будут широко привлекаться инвестиции и технологии. Если ранее наш рынок составлял всего 16 миллионов, то теперь благодаря ТС он увеличился до 170 миллионов
Во-первых, мы и раньше могли говорить, что имели рынок в 170 млн человек, так как рынок России и Беларуси и раньше не был для нас закрытым — была нулевая таможенная ставка, товарообороту между нашими странами и раньше ничто не мешало.
Во-вторых, Казахстан имеет небольшую с точки зрения объема рынка перерабатывающую промышленность.
В-третьих, если говорить о перспективах, то в европейской части ТС проживает 140 млн, а в азиатской — всего 30 млн человек. Но законы рынка никто не отменял, согласно которым производить нужно поближе к рынкам сбыта. Закономерно, что если и будут открываться или наращиваться новые производства, то этот процесс в первую очередь затронет европейскую часть ТС. Нет никакой экономической логики создавать производство в Казахстане, чтобы потом транспортировать товары на запад, где есть основной спрос. Это и подтвердил опыт первых лет существования ТС. Более того, наблюдается совершенно обратный процесс. Так, одна из визитных карточек страны — проект строительства автомагистрали Западный Казахстан–Западный Китай оказался под угрозой приостановки… из-за отсутствия интереса у иностранных инвесторов.
В-четвертых, что касается привлечения современных технологий, которые имеют решающее значение для стран с переходной экономикой, то и они становятся менее доступными, поскольку торговля многими видами промежуточной продукции переориентирована на участников Таможенного союза в ущерб связям с западными поставщиками.

Увеличатся инвестиции и экспорт в третьи страны
Как известно, со вступлением в Таможенный союз Казахстан ожидал увеличения притока инвестиций за счет расширения рынка и торговых возможностей. Однако на деле мы видим, что ситуация с инвестициями в основной капитал стагнирует, если не ухудшается. Например, на фоне того, что цены на нефть (как ориентир для других сырьевых товаров) последние пять лет не опускались ниже 70 долларов за баррель, а в последний год–выше 90 долларов, что в два-три раза выше себестоимости, у нас серьезные проблемы с инвестициями.
Что касается экспорта Казахстана, то на сегодняшний день он на 70% состоит из минерального сырья, из них 60% приходится на долю углеводородов. Здесь Россия — не просто наш конкурент, она имеет предпочтительные позиции как в транспортировке, так и в транзите этого сырья на мировой рынок. И от вхождения либо невхождения Казахстана в ТС общая картина мало меняется. Что касается других немногочисленных статей экспорта, то другая ставка делается на аграрный потенциал Казахстана. Как ожидается, в условиях снятия таможенных барьеров он получил ощутимый толчок к росту. Первой в этом списке принято упоминать зерновую отрасль Казахстана. Но! Продавать зерно, а тем более муку у республики и без интеграции хорошо получалось, тем более что основные потоки зернового и мучного экспорта Казахстана идут не через зону Таможенного союза, а на юг и восток.

Укрепится экономика, соответственно, основы независимости
В целом Таможенный союз на данном этапе нужно рассматривать не только как важный экономический проект для России, но и как первый стратегический прорыв на пространстве бывшего СССР. При этом на Таможенном союзе дело не закончится. Это лишь первая ступень на пути к экономическому союзу. Сказав «а», нужно говорить и «б». В свою очередь, тесная экономическая интеграция достигается ценой определенных «изъятий» из суверенитета стран-союзниц в пользу наднациональных органов. Вопрос в том, насколько эти самые наднациональные органы будут соблюдать общие интересы в условиях ТС, союза очень разных и по емкости рынка, и по структуре экономики стран. Таким образом, Казахстану становится довольно трудно отстаивать собственные интересы, учитывая абсолютное экономическое доминирование России. Следовательно, есть риск, что придется поступиться не только экономическими, но и политическими интересами. Укрепится ли от этого независимость Казахстана — судите сами.
Среди перечисленных минусов, разумеется, должны присутствовать и плюсы. Их, к сожалению, не так много, как хотелось бы. Например, что касается пресечения контрабандной торговли на границе. Здесь в явный актив ТС можно записать ликвидацию организованной преступной группы, годами орудовавшей на крупнейших таможенных постах страны «Хоргос» и «Калжат», что на казахстанско-китайской границе. Однако и здесь не обойтись без вопросов. Сигналы о том, что не все в порядке на таможне, поступали задолго до вступления Казахстана в Таможенный союз, и в 1990-е, и в начале 2000-х. Негодовали депутаты, жаловались предприниматели, СМИ проводили всевозможные журналистские расследования. На поверку каждый раз оказывалось, что обвинения надуманы, критика — не имеет оснований и т. д. Нередко доходило до курьезов, когда сами жалобщики привлекались к ответственности. И только с преобразованием казахстанско-китайской границы во внешние границы Таможенного союза положение поменялось в лучшую сторону. Получается, можем искоренить коррупцию, теневые схемы, когда хотим. Прекрасно. Но сразу же напрашиваются любопытные ассоциации со временами Советского Союза, когда только пресловутая тень Москвы позволяла разрубать местные гордиевы узлы.
Между тем, пожалуй, самым важным дивидендом от участия Казахстана в Таможенном союзе называлось поэтапное вхождение в глобальное экономическое пространство, в частности вступление во Всемирную торговую организацию. Считалось, что членство в ТС, во-первых, позволит нашей экономике развиться, повысить конкурентоспособность, во-вторых, укрепит позиции «тройки» в продвижении общих интересов в переговорах с ВТО. Но ВТО отклонила такое предложение, настояв на возврате к традиционной схеме ведения переговоров — индивидуальной. Как оказалось, при этом и шансы вступить в ВТО у всех стран существенно разнятся. Россия, к примеру, достигла уже 90% договоренностей с ВТО, а Казахстан — около 70%. Отдельный вопрос, как будет происходить вхождение в глобальное экономическое пространство в свете недочетов в узких рамках Таможенного союза. Не станет ли Казахстан заложником напряженности между Россией и основными членами ВТО, которая, ко всему прочему, имеет не только экономические мотивы, но и политические? Временами закрадывается мысль, что Россия форсировала создание этого союза не вступления в ВТО ради, а в противовес ей. Не грозит ли ТС в этих условиях, напротив, перспектива обособления от остального мира? Наконец, если в ТС мы вступали условно на 92% на российских условиях, то каков будет процентаж казахстанских интересов при вступлении в ВТО с учетом наших обязательств по ТС? Согласитесь, вопросы не праздные. Ясно одно — время для фанфар еще точно не наступило.

Геннадий Шестаков, глава Ассоциации таможенных брокеров Казахстана: «При вступлении в Таможенный союз казахстанцы почувствовали разницу не только на авторынке. По всей потребительской корзине произошло увеличение пошлин в 2–3 раза: где не было пошлин на продукты питания — там они появились. Как мы и прогнозировали, это привело к всплеску инфляции, сократилась линейка наименований товаров. Иллюзии о том, что российские и белорусские товары заменят подорожавшие из третьих стран, остались просто ожиданиями и иллюзиями. Товары из стран-участников Таможенного союза просто поднялись в цене и стали вровень, причем, замечу, при худшем качестве».

Тимур Назханов, вице-президент Независимой ассоциации предпринимателей Казахстана: «Почти полтора года существования Таможенного союза показали, что, став его членом, мы не добились снижения цен на товары, скорее наоборот. Конечно, на это много факторов влияет, в том числе и то, что сам Казахстан почти ничего не производит, фактически все завозит из других стран, и в первую очередь из Китая».

• 72
• 69