Когда казахи ругаются по-русски

Чтобы избежать ситуации, провоцирующие конфликты на языковой почве и вносящие раскол в обществе, нужно немедленно приступать к подготовке нового закона. Но не «О языках РК», а «О государственном языке РК», — считает общественный деятель Дос Кошим.

В Алматы прошел брифинг, где гражданские активисты подняли вопросы о необходимости принятия закона «О государственном языке РК». Он начался с обсуждения последних новостей в сфере развития и применения государственного языка.

Первая из обсуждаемых тем — латинская графика, введение которой, как считает один из участников дискуссии, общественный деятель Дос Кошим, пробуксовывает 3,5 года. По его словам, он очень надеется на намеченную в ближайшее время встречу Президента Казахстана Касым-Жомарта Токаева с представителями Института языкознания им. А. Байтурсынова, после которой наверняка будет принято окончательное политическое решение, ставящее точку в этом вопросе. Напомним, научные споры вокруг разных вариантов буквенного обозначения одних и тех же звуков в казахском языке внутри языковой среды идут до сих пор.  

— Языковая ситуация меняется каждые 5-6 лет, поэтому это нужно было сделать уже давно, — заявил Дос Кошим. — Другие постсоветские государства (к примеру, прибалтийские) сделали это не по одному разу.

Общественники также возмущены тем, что КазТест (отечественная система оценки уровня владения казахского языка в соответствии с принципами и требованиями международных систем оценки уровня языковых компетенций, таких как TOEFL, IELTS — системы оценки уровня знания английского языка), TÖMER — оценка уровня знания турецкого языка, ТРКИ — система оценки уровня владения русским языком). был принят более 10 лет назад, но область его практического применения все еще не активна.

— Сейчас поднимается новая языковая волна, я ее называю второй, — почему государственный язык не применяется в госучреждениях, — сказал Дос Кошим. — Когда мои зарубежные друзья слышат, что фактически все наши чиновники не говорят на государственном языке, мне не верят: «Не может этого быть!». Поэтому нужно немедленно нужно приступать к подготовке нового закона. Но не «О языках РК», а «О государственном языке РК».

Вторая тема касалась изменения языковой ситуации в Казахстане и о применения государственного языка в различных сферах общественной жизни, так как сейчас на первое место вышла практическая часть языка. Гражданские активисты, объединившись в группы «Тiл-Майдан», «Казакша жаз», «Мониторинг казахского языка, требуют уже не рапортов, связанных с открытием школ и СМИ на государственном языке, а практического применения государственного языка во всех сферах общественной жизни.

Бакыт Калымбет, главный инспектор Центра по развитию языков и перехода на латинскую графику аппарата акима Алматы, организатор работы созданной в сентябре мониторинговой группы по функционированию государственного языка «Мониторинг казахского языка», сказал, что это обговорено законом «О языках РК» (статья 21 — «Бланки, вывески, объявления, реклама, прейскуранты, ценники, другая визуальная информация излагаются на государственном и русском, а при необходимости, и на других языках»).
— Однако во многих местах почему-то бытует мнение, что в Казахстане функционируют два официальных языка, — сказал он. — Но это не так, по Конституции и другим законодательным актам русский язык применяется наравне с государственным языком только в двух местах – в госорганах и органах местного самоуправления. В других органиазциях по закону вся визуальная информация (ценники на товары, меню, объявления для посетителей и. т.д.) должна быть на государственном языке, а потом на русском и при необходимости на других языках.

– Однако проводимые нами мониторинги показывают, что это требование соблюдается далеко не везде, — добавил Дос Кошим. — Мы специально прошлись по ряду объектов общественного питания и увидели меню на русско-корейском, русско-английском, русско-турецком, а вот на государственном — нет.

— Многие руководители предприятии не знают «Закона о языках РК», считает Бакыт Калымбет. Он привел конкретный пример, связанный с одним из Торговых комплексов Алматы.

— Когда после мониторинговой проверки были выявлены нарушения, я оставил им рекомендации о необходимости приведения визуальной информации в соответствие с законодательством, — рассказывает он. — И что мы услышали в ответ? Через некоторое время мне позвонила заместитель директор: «Почему бумага написана только на казахском языке?». Далее оппонент, проявив юридическую неграмотность, заявила, что русский язык является в Казахстане вторым государственным языком, поэтому рекомендация должна быть написана на русском языке. Однако ни в одном законодательном акте не прописано, что представители государственного органа обязаны оставлять свои рекомендации на двух языках. «Бумага», как она выразилась, была отпечатана на бланке аппарата акима Алматы и подписана руководителем Центра по развитию языков и перехода на латинскую графику. Так как замдиректора торгового комплекса, ссылаясь на то, что не знает казахского языка, начала разговор на русском языке, я также говорил с ним именно на этом языке. Хотя, если следовать букве закона (статья 11 закона «О языках РК»: ответы государственных и негосударственных организаций на обращения граждан и другие документы даются на государственном языке или на языке обращения), то был вправе выбирать язык. При этом названную рекомендацию я оставил не ей лично, а юридическому лицу — руководству ТОО, в штате которого наверняка есть хотя бы один человек, владеющий государственным языком. Это не единичный случай, когда люди почему-то уверены, что у нас есть второй государственный язык. Более того – после разговора с заместителем директора, юрист этого торгового центра прислал нам письмо, где, перечисляя статьи закона «О языках» и ссылаясь на постановление Конституционного суда, заканчивают свое письмо следующим: «Исходя из вышеизложенного, требуем предоставить этот документ (рекомендацию) на русском языке», хотя ни в одном из перечисленных им законодательных актов не написано, чтобы частное предприятие требовало, а не просило. То же самое касается и языка рекомендации: нигде не написано, что они обязательно должны быть на двух языках.

Юрист Мейрман Шекеев, также участвовавший в дискуссии, сообщил, что за 2019-2020 в казахстанских судах было рассмотрено на государственном языке только 25% дел, а в Алматы — всего 4%, то же самое наверняка происходит и в Нур-Султане, уверен он.

— Недавно я участвовал в процессе, где представлял интересы клиентов на госязыке, — сказал юрист. — Судье Жетытуского районного суда Алматы Канатбаеву это не понравилось: он неоднократно просил, чтобы я перешел на русский язык, ссылаясь на то, что государственный язык приводит к затягиванию процесса, так как в нем участвуют переводчики. Так как права клиентов для меня приоритетнее, чем удобство судьи, я ему не подчинился. В итоге в отношении меня было вынесено частное определение – поставить в Палате юристов вопрос о моем исключении из его состава за «недобросовестное поведение».

Еще один громкий языковой конфликт, в который сейчас втянуто в соцсетях множество народа, связан с именем алматинской общественницы Салтанат Ташимовой.

Бакыт Калымбет прокомментировал его так:

— Раз общественница Ташимова берется поднимать вопросы защиты природы и экологии, то, следовательно, она работает в правовом поле, предполагающем безусловную юридическую грамотность. Однако она в своей письменной претензии в руководству автопарка требует принять меры в отношении водителя – кандаса (оралмана) из Китая, не сумевшего ответить на ее вопрос, прозвучавший на русском языке. В данном случае, на мой взгляд, речь идет ни больше, ни меньше, как о проявлении неуважения как к государственному языку, так и к тем, кто пользуется им. Сейчас, насколько я знаю, Салтанат Ташимова судится с женщиной, которая, как она утверждает, нанесла ей телесные повреждения. Кто бы из этих двух не выиграл процесс, государственный язык, став предметом конфликта между двумя представителями одной национальности, останется в проигрыше.

— Заявление общественницы в адрес администрации автопарка — наказать водителя, не ответившего ей на русском языка, с юридической точки зрения не имеет под собой почвы, — считает юрист Мейрман Шекеев, защищающий, кстати, интересы водителя-кандаса. — По закону «О языках РК», каждый имеет право выражать свои мысли на родном ему языке. Кроме того, согласно пункта 2, статьи 7 Конституции РК, «В государственных организациях и органах местного самоуправления наравне с казахским официально употребляется русский язык». Автопарк не относится к государственному органу. Следовательно, его администрация вправе сама решать, каким языком им пользоваться внутри организации. Поэтому на требование пассажирки – наказать водителя за невладение русским языком, руководство предприятия резонно ответило, что в их трудовом договоре таких требовании нет, трудовым законодательством дискриминация по языковому вопросу также не предусмотрена. Что касается того, что водитель не ответил на ее вопрос, когда будет остановка Талбулак, то пассажирка лукавит. На видео, записанном ею самой, зафиксировано, что водитель объявлял остановку. Вот вкратце ситуация, ставшая предметом конфликта.

— В данном конфликте нет ничьей вины — ни водителя, который не знает русского языка, ни пассажирки, которой он не ответил на этом языке, — считает другой юрист – Бурхан Жансеитов. – Здесь больше виновато государства. Если за 30 лет оно не создало условий для изучения госсязыка, то в чем вина гражданина? Почему оно (государство) относится нормально к выступлениям государственных мужей с больших трибун на русском языке, а тут, когда на бытовом уровне возник большой языковой скандал, который раскалывает общество, заняло позицию стороннего наблюдателя?

Самое абсурдное, на языковой почве поссорились не люди разных национальностей, а сами казахи, и теперь сторонники каждой из сторон ведут нешуточную войну в соцсетях. Между тем, при акимате имеется Центр управления по развитию языков и перехода на латинскую графику, который должен был отрегулировать этот конфликт так, чтобы он не уходил в юридическую плоскость. Один из выходов – выступив в роли медиатора, этот орган должен был пригласить стороны на бесплатные курсы. Одну – где обучают русскому языку, другую – госсязыку.

Если исходить из действий автопарка, то ведь никто не требует, чтобы работающие там водители владели английским или, допустим, китайским языком, но казахский и русский они обязаны знать, так как, доставляя пассажиров из точки А в точку Б, оказывают им услугу, а в обязанности «продавца (изготовителя, исполнителя) входит предоставление информации о товаре (работе, услуге) на казахском и русском языках» (статья 25 закона «О правах потребителей»). Однако условия для этого опять же не созданы. Зайдите в любой бизнес-центр, везде есть школы по обучению английскому, китайскому и прочим языкам, но только не государственному. О курсах по бесплатному обучению казахскому языку при акиматах я лично слышал, но реально не видел ни одного человека, который бы их посещал. Это, на мой взгляд, свидетельство того, что эти курсы носят формальный характер.

Комментарий тюрколога, доктора филологических наук Александра Гаркавца.

— Это нетипичный для Алматы и для Казахстана в целом случай. Наш народ, и казахи, и не казахи — момын, спокойный и доброжелательный, без повода он будет поднимать столь постыдный шум. Тогда кто виноват? Марксизм учит нас, что бытие определяет сознание, а китайцы говорят «не дай вам бог жить в эпоху перемен». А у нас сегодня из-за стремительного перехода из социализма в дикий, воровской капитализм бытие такое, что любой конфликт может вспыхнуть на ровном месте. Например, из-за того, что шнурки на ваших ботинках кому-то не нравятся. А почему не нравятся? А кто его знает, чужая душа потемки. Довольные люди не ссорятся, а неудовлетворенным и повода не надо. То есть этот конфликт вовсе не языковой, язык вообще здесь ни при чем. Это — следствие неурядиц в жизни поссорившихся или случайного стечения обстоятельств, то есть он социальный. И никакие курсы, управления по языкам, новые законы не помогут, если не будет терпимости и толерантного отношения друг к другу. А оно, такое отношение, определяется бытием.

• 53
• 50