Какого цвета народ Казахстана?

Есть мнение, что мы красно-фиолетовые. Так считает, к примеру,  социолог, и.о.доцента кафедры социологии и социальной работы КазНУ им.аль-Фараби Гульнара Исмуханова. О том, почему мы, к счастью, не красно-коричневые, а выбрали именно эту симпатичную гамму, с ученым побеседовала Карлыгаш Еженова…

 — Гульнара, откуда это желание покрасить нас в разные цвета?

— Мне всегда было интересно: почему мы такие хорошие — и такие бедные? Почему делаем столько движений, тратим столько калорий, а результатов нет. Куда исчезает множество талантливых мальчишек и девчонок, ученых и политиков? Сегодня в нашей риторике хорошо эксплуатируется теория модернизации. Однако как социолог я увидела, что мы используем лишь одну маленькую часть — вторичную модернизацию. Это ключевое слово, потому что она занимается прямой мультипликацией на нашу почву западного или любого иностранного опыта. Но она здесь не приживается, ее уносит ветром в наших степях, особенно, астанинских… Итак, дерево не приживается. Что делать? Отказаться, отречься от модернизации, вернуться к своим истокам? Как это сделать? Ответ на этот вопрос я нашла в теории спиральной динамики…

— А какое отношение к этой теории имеете вы?

— В 2014 году я узнала, что в Москву приезжает Дон Бек собственной персоной, звезда, человек, который работал с Нельсоном Манделой. Для меня это значимо, потому что ЮАР во время правления Манделы стала очень цивилизованной страной, рванув прямиком из первобытного уровня на так называемый, оранжевый уровень. Оранжевый уровень — это уровень предпринимательства, науки, прогресса, уровень, в котором очень много рационального начала. Так я стала сертифицированным консультантом по интегральной спиральной динамике.

— Вы можете дать какое-то определение, что такое спиральная динамика?

— Это теория уровней развития человеческих биопсихосоциальных систем, основой которой являются ценности разного уровня. В этой теории нет ни верха, ни низа. Если мы красно-фиолетовые- это не значит, что мы хуже кого-то, просто мы красно-фиолетовые. В той же Америке есть сочетание и красного, и фиолетового, хотя страна находится на оранжевом уровне ценностей. Эта теория нацелена на то, что мы избавились от комплекса неполноценности. Она показывает нам, где мы находимся, куда нам двигаться и как нам двигаться, сохранив свое собственное лицо, свою уникальность в глобальном мире. Спиральная динамика — это универсальная теория. Есть два уровня. Первый уровень состоит из шести цветов. Базовый бежевый — уровень выживания, когда мы думаем о хлебе насущном, о том, как просто выжить, справиться со стрессом. Нечто подобное сейчас происходит с нами: Казахстан и Россия отброшены девальвацией на бежевый уровень выживания.

— Отброшены — с какого уровня?

— С красно-фиолетового. Это следующий после бежевого – уровня племени. Казахам это близко — племя, клан, близкие и так далее. Мы знаем до седьмого колена свою историю, мы чтим ее, мы суеверны. Суеверие тоже из этой области, хотя с точки зрения социологии, чем ниже уровень образования населения, тем более оно суеверно и больше обращается к так называемым экстрасенсам и целителям. После фиолетового уровня идет красный уровень: армия, дисциплина, прямое подчинение, субординация, иерархия, исполнение приказов, свой-чужой… Суть красного и в доминировании фактически одной партии, авторитете одного правителя, вертикальной иерархии…

— А вам не кажется, что это кажущаяся вертикаль?…

— Если я говорю красно-фиолетовый, это не значит, что у нас нет ни синего, ни оранжевого, ни зеленого, ни желтого, ни бирюзового уровней… Любое общество, любой человек, мы с вами — это сочетание всех цветов, мы, как палитра. Просто, есть доминирующий цвет и два вспомогательных цвета. У нас красно-фиолетового больше, чем других цветов. Есть оранжевый, есть синий, немного желтого, бирюзового у нас очень мало, но вот кораллового практически нет… Доминирующий красный, вспомогательный фиолетовый, я склонна думать, что синий немножко, но другие считают, что бежевый — в связи с девальвацией.

— А синий — это что?

— Синий это закон, религия и мораль. Синий, например, Иран. Это религиозное, патриархальное и патерналистское общество. Это общество, в котором очень хорошо работают религиозные и светские законы наравне с традициями. Я склонна оценивать Иран как красно-синий с оранжевым элементом сейчас, потому что открыли границы и сняты основные санкции с этой страны. Он сейчас рванет в оранжевый уровень — мы все это ожидаем. После синего, красный авторитарный, в синем тоже есть авторитарная власть, но в синем преобладает сила закона, морали. Сильные позиции у религиозного духовенства… В Китае нет религии, но есть идеология. Синий цвет — это еще и идеология, хорошо выстроенная работающая идеология. Наша страна пока не на синем уровне. В Казахстане Президент объявил: «Ребята, давайте заниматься экономикой, как разбогатеем, займемся политикой». Это спорная позиция с точки зрения диалектики. Нет ни одной страны, которая бы смогла бы доказать, что политика вторична. Может быть, так решено из страха, что политикой займется кто попало с точки зрения власти…

— Что, собственно, и происходит…

— Но политикой надо заниматься самой власти. Политика — это стратегия… Людям интересны картинки, это мотиваторы. У нас этого нет, к сожалению.

— А есть какой-то, условно говоря, идеальный цветовой баланс?

— Нет. Любой природный или политический катаклизм может отбросить общество назад… Также любая выверенная и просчитанная на многие годы идеология и стратегия способны стать прорывом для целого общества. ЮАР этому яркий пример и образец для подражания.

— А какого цвета этот ваш Дон Бек?

— По моим наблюдениям, он оранжево-бирюзово-коралловый, хотя, по его личному признанию, он сильно красный. Людей с таким глобальным мышлением на планете, я, думаю, единицы.

— Так почему мы, обладая хорошим потенциалом, не используем его? И почему, в итоге, наши люди не востребованы в собственной стране?

— Люди не востребованы, потому что из них не формируют команду из разных цветных компонентов. В любой сфере есть технологии. Например, директор металлургического завода должен быть красный, потому что от него зависит дисциплина и порядок. У нас же чаще всего на таких позициях, например, сидит синий. У него все должно быть по букве закона, он не всегда способен оперативно принимать решения.

— А госслужащие у нас какого цвета?

— У нас госслужба в Казахстане красная, а должна быть преимущественно синяя. Но не на всех участках. В Минобороне, я допускаю, должны быть красные, как и МВД, все силовые органы. В Министерстве культуры, например, они должны быть зелено-желтые, а в Министерстве образования должен доминировать оранжевые, потому что это наука и бизнес. Министр инноваций должен быть оранжевый…

— А какого цвета президент, по-вашему?

— Я предполагаю, что у Президента много оранжевого, в некоторых эпизодах сильно проявлен красный цвет. Кстати, с этими цветами не рождаются, их обретают.

— А если говорить о нации?

— Есть теория об этносах, ориентированных на прошлое, настоящее или будущее. По этой теории, казахи относятся к этносам, ориентированным в прошлое. Для нас история важна не на государственном, а на личностном уровне. Род, история, генеалогия сидят в крови. Нации, ориентированные в прошлое, в историческом плане не очень успешны. Это доказанный факт, написаны книги, защищены диссертации. По моим оценкам, примерно на 60-80% мы сидим в прошлом. В настоящем и будущем — на 20%, из них настоящего очень мало, я бы дала меньше 10%. Почему? Потому что у нас нет фильмов о сегодняшнем дне, у нас нет литературы о сегодняшнем дне, нет песен, ориентированных на сейчас и здесь. Мы не планируем здесь и сейчас, мы сидим в прошлом всей своей кровью и генами. А планы, программы — они все в будущем. Это не эффективно. Этносы, которые ориентированы на настоящее, — эффективны. Американцы, как бы их не ругали, живут в состоянии здесь и сейчас. Большинство европейских стран: немцы, например, французы, англичане, живут здесь и сейчас. Это дает им ощущение реальности, оно дает адекватность. Мы боимся негатива. Они не боятся негатива, для них конфликт прогрессивен, они его решают открыто, они улыбаются все время. Мы же хмуримся, когда нам говорят что-то плохое, мы комплексуем по поводу и без повода, для нас конфликт — это нежелательно.

— А с чем это связано, как вы думаете?

— Это связано с тем, что у нас доминирует в плане ценностей вот этот «дурацкий» фиолетовый. Сам по себе он не дурацкий, конечно, просто сейчас он нам мешает.

— А вам не кажется, что, как раз для того, чтобы избавиться от прошлого, нужно его просто принять?

— Естественно. Это инструмент идеологии. Людям надо просто сказать: «У нас нештячная история, мы классные, мы можем этим гордиться. Но ребята сейчас у нас такие задачи, нам надо идти вперед, сейчас мы должны это сделать, иначе завтра будет поздно». Людям надо показать, куда двигаться.

— Сейчас мы это называем архаичным сознанием. Что нужно сделать для того, чтобы его переориентировать?

— Нужно признать необходимость политики. Нужно разрешить людям с любым бэграунтом заниматься политикой, разработать нормальную идеологию, подняться на оранжевый уровень, хорошенько его проработать. В оранжевом уровне ни один руководитель не исходит из позиции нравится-не нравится. Это красный уровень. Он исходит из позиции расчета — насколько это эффективно и все просчитывает. У нас нет расчетов, мы все делаем на бум и интуитивно.

— Хорошо, а как это, условно говоря, должно выглядеть на пальцах?

— Во-первых, есть готовая анкета для исследования, которая уже апробирована больше чем в 130 странах. Уже есть готовые выборки и методики. Так мы узнаем, какая у нас страна. У нас, по моим оценкам, например, Атырау – сине-оранжевый, Астана – красная, Алматы — желтая, Шымкент у нас оранжево-фиолетовый, а Актобе он будет красный, хотя рядом Атырау. И мы можем сделать такой штрих-код страны, штрих-код госслужбы, каждого министерства, каждого отдела. Это легко.

— А вы пробовали предложить это Агентству по делам госслужбы?

— Я не могу туда прорваться. Знаете, они до сих пор они на госслужбу отбирают по IQ, а не по EQ. IQ — когнитивные способности, с которыми мы рождаемся и умираем. Мы можем свой интеллект при жизни с помощью образования повысить максимум на 10-20 единиц, это суперумные люди. А EQ — это эмоциональный интеллект, который очень важен на госслужбе. И, к сожалению, чем выше уровень руководителя, тем ниже его коэффициент эмоционального интеллекта. Там, где стоит крик, шум, там эмоционально очень тяжело работать. Руководствоваться лишь показателями IQ — это 19 век, а EQ — это 21 век. Этим сейчас весь бизнес занят. Когда я прихожу консультировать, они говорят «У меня проблема, не могу справиться с эмоциями, помогите у меня стресс». Есть инструменты, с помощью которых каждого руководителя можно отправить на 1-2 часа в неделю на тренинги и через три месяца он будет как огурчик. У него не будет проблем, точнее, он узнает, как с ними справиться. Именно не управлять, а справиться, потому что с эмоциями бороться противопоказано.

Итак, мы проводим анкетирование, узнаем штрих-код страны, узнаем штрих-код 16 областей. Мы знаем, что делать со страной. Мы смотрим, где мы находимся, куда мы идем, что мы делаем!

— Ну, это же не так-то просто, наверное, цвета поменять…

— Понимаете… На все нужна воля…

— Воли нет… Воля может сложиться под давлением…

— Девальвации, инфляции и дефолта…

— На самом деле, все это очень похоже на какую-то массовую манипуляцию с комплексами, которые есть у каждого из нас. И они формируются еще в детстве из сложного замеса ген, среды, отношений с родителями и так далее. Вам не кажется, что нужно на самом деле работать глубже? Например, эта теория не поможет решить проблему с той же коррупцией только потому, что мы не воспринимаем коррупцию злом как таковым…

— Не совсем так. Мы сейчас к этому приближаемся, например, через видеорегистраторы, ЦОНы, электронные правительства… Спиральная динамика — это и есть идеология в чистом виде, это чистый инструмент для идеологии, это легкий инструмент, известный и нам не надо ничего изобретать. Есть такой очень известный российский ученый Параджанов. Так вот он говорит: «чем больше формализована наша жизнь (я была в шоке от этой цитаты), тем больше места остается для творчества».

К сожалению, наша жизнь не формализована и напоминает неосвещенный лабиринт. Когда-то в своем институте мы создали программу для новых сотрудников. У нас не было инструктажа. Он заходил в компьютер и читал, куда идти, что делать и в каких случаях. И по такому алгоритму может страна ходить, континенты, люди… Почему?! Да потому что если у тебя прописаны какие-то основные процедуры, ты можешь заняться своим делом. Это как в ЦОНе — ты просто пишешь, что тебе надо, и за тебя это делают. Это подход желтого уровня. И я знаю, что это реально для Казахстана. В некоторых местах есть оранжево-желтые компании и структуры, которые проявляют свой профессиональный уровень. Например, у нас есть супер — хирурги, передовые медицинские центры, признанные университеты, прекрасные ученые… Среди политиков есть блестящие политики, которые дают готовые продукты… Просто, у нас нет идеологии, и люди не знают своего места. И синий уровень нам нужен для того, чтобы мы знали, где мы находимся, что нам делать, что правильно, что исправить. В той же Америке в системе ценностей присутствует синий и доминирует оранжевой, если вы неправильно переходите улицу, вам доброжелательно говорят: «Друг, надо идти туда и делать так». Они прошли синий уровень, они коллектив, у них уже законопослушность — массовое явление…

Я не озвучиваю ничего нового. Мой вклад состоит в том, что многолетние размышления о системных ошибках привели к идее наложить спиральную динамику на теорию модернизации. Так я нашла слабое место у Казахстана. Именно инструменты интегральной спиральной динамики объективно показали, где мы ошибаемся в каждом отдельно взятом случае.

— Вы говорите, что нужна идеология. Но, вы же понимаете, что для создания идеологии для начала нужно хотя бы чуть-чуть желтых людей, или оранжевых…

— Они есть. В правительстве, во власти, в идеологии, в гражданском обществе. Кстати, гражданское общество везде сплошь зеленое. Это сетевое мышление, создание системы взаимопомощи, поддержка, цепи, социальные связи оффлайн и онлайн. Нам надо идти снизу, никто сверху не развивался. Кстати, в 90-х было много зеленого, но он сдулся, потому что зеленые с красными напрямую столкнулись, а между ними должен присутствовать сине-оранжевые ценности. При хорошем раскладе и красные могут справиться с поставленными задачами.

В итоге наши законы нам писали то французы, то чилийцы. Мы сидели как бы за красивым столом, на котором были разные блюда разных стран, а мы этого не едим, нам больше мяса и казы давай. А мяса было мало. А желание жить без политики и идеологии — это примерно то же самое, что ездить на «Мерседесе» с двигателем «Запорожца». Спиральная динамика не панацея от всех болезней, но это то, что «врач прописал», как говорится!

• 52
• 41