Кто подрывает «проект Назарбаева»?

25 ноября, 2016

Экономическая ситуация далеко не благостная, все чаще звучат призывы к еще более значительному секвестру бюджета, но как долго можно затягивать пояса и даст ли это результат. В чем основные структурные проблемы казахстанской экономики? Об этом мы беседует с директором Института экономической политики Казахстана Каирбеком Арыстанбековым.

— Каирбек Тлендиевич, что пошло не так, на Ваш взгляд? Почему темпы роста экономики оказались столь низкими, а зарплаты граждан в Казахстане упали до уровня небогатой Армении?

— Прежде всего, мы должны исходить из того, что в Казахстане реализуется «Проект Нурсултана Назарбаева». В чем его суть? За годы независимости в стране приняты два стратегических документа — это «Казахстан-2030» и «Казахстан-2050». Так вот, базовые компоненты «Проекта Назарбаева» изложены в указанных документах. В их числе создание сильного государства, укрепление национальной безопасности, достижение высоких темпов экономического роста, улучшение социального благосостояния всего населения. Другая часть проекта в общих чертах сформулирована в ежегодных посланиях народу Казахстана, включая от 11 ноября 2014 года «Нұрлы жол». Безусловно, центральное место в нем занимает инициатива президента о вхождении страны в число 30 развитых стран мира. Иными словами, чтобы войти в тридцатку, нам нужны приличные темпы роста экономики, причем значительно опережающие аналогичный показатель не только развитых, но и развивающихся стран. Однако в последние годы страна начинает терять эти темпы. Результаты анализа показывают, что примерно 35% потерь связаны с внешним фактором, читай рынок ЕАЭС и России, 65% — с внутренними причинами. Так вот, основным внутренним фактором является ухудшение качества экономической политики. На мой взгляд, это и есть один из главных экономических вызовов для страны.

— Кризис бушует или он еще впереди и как быть в конечном итоге?

— В отдельных секторах уже наблюдается «концептуальный кризис», в других — реформы проведены частично, а между отдельными направлениями и вовсе возникли противоречия. Например, качество денежно-кредитной политики ухудшается масштабом «токсичных активов», бюджетной – коррупцией и дисбалансом основных функций государства, налоговой – сопротивляемостью налогоплательщиков, ростом теневой экономики и бегством капиталов. Во внешнеэкономической сфере следует упомянуть кризис экспортно-сырьевого роста экономики и дефицит по балансу услуг текущего счета, в индустриальной политике — преждевременность либо длительность использования инструментов, принадлежащих разным стадиям развития, в социальной – несоответствие отдельных стандартов среднемировому уровню, в политике занятости – высокий уровень преступности с участием безработных. Но самое удивительное и парадоксальное то, что реализуемая и бюджетная политика, из-за дисбаланса функций государства, и банковская политика, из-за неработающих кредитовначинают противодействовать экономическому росту, то есть сдерживать «Проект Назарбаева». Такое двойное противодействие не имеет аналогов в мировой экономической истории. Из сказанного следует, что ключевые частицы экономической политики Казахстана находятся в состоянии «хаоса», двигаются сами по себе и по разным направлениям. Чтобы преобразовать хаос в систему, надо заставить эти частицы хаоса двигаться только в одном направлении – экономического роста. Давайте вспомним, что в период с 1997 по 2013 годы объем экономики вырос почти в 17 раз. Душевой ВВП вырос более чем в 7 раз — с 1500 долларов в 1998 году до 12 тысяч в 2012 году. Это означает, что Казахстан впервые в своей истории достиг среднемирового показателя по уровню экономического развития. Между тем, в конце первой пятилетки и в начале второго цикла ГП ФИИР, а также на фоне сохранения внешних факторов уже наблюдался ряд серьезных проблем, диспропорций и противоречий, грозящих «концептуальным», а после новым экономическим кризисом, к чему мы сегодня и пришли.

— То есть кризис на лицо, а пути выхода из него имеются?

— Промежуточные результаты социально-экономического анализа позволяют сгруппировать следующие негативные явления в стране. Первое – несоответствие жизненно важных социальных стандартов уровню экономического развития. Например, прожиточный минимум определяется правительством на основании расчета потребительской корзины. В состав потребительской корзины Казахстана входит всего 43 наименований товаров и услуг, в то время как в странах с низким уровнем душевого ВВП данный показатель значительно больше: в Грузии — 288, на Украине — 296. В соседней России — 156. Здесь ситуация усложнятся с повышением внутренних цен под воздействием двух факторов: «голландской болезни» и средневзвешенных цен России. Первое – результат макроэкономической политики правительства, второе – импорт российских цен в условиях Евразийского экономического союза. Второе – социальная деградация определенных слоев населения. В Казахстане образовалась сфера застойной бедности, охватившая ряд регионов, моногородов, сельских территорий, а также зону «самозанятости» населения. Вопрос даже не в низких доходах и случайных заработках, а в отсутствии перспективы, вертикальной мобильности. При существующей ресурсной базе мобильность не появится, даже с учетом компенсаторов — господдержка малого бизнеса, программы «Занятость-2020», «Агробизнес-2020». Ее признаками являются маргинализация общества, наркомания, алкоголизм, бродяжничество, девиантное поведение молодежи, различные виды правонарушений, проституция, аборты, появление рынка продаж новорожденных, суицид среди несовершеннолетних и другие социальные болезни. В рисковой зоне находится примерно до 6% населения или свыше миллиона человек. Иными словами, у нас образовалась замкнутая гниющая сфера, которая испускает эти социальные миазмы. Часть людей, которые не хотят смириться с этим уделом, уходят в религиозный экстремизм либо в криминальный сектор. Это мы увидели на примере недавних террористических актов. Третье – состояние преступности с участием безработных. Уровень преступности среди безработных в Казахстане имеет устойчивую тенденцию роста. Это провал современных функций государства, это большой минус для системы оценок эффективности госорганов. Считаю, что криминализация общественных отношений, возникших из-за недоступности ресурсов, создала условия для усиления правоохранительной деятельности госаппарата. Четвертое – формирование «полицейско-силовой» модели государства. Несмотря на принимаемые меры по реформированию правоохранительной службы, Казахстан продолжает оставаться в первой десятке стран мира по количеству полицейских на 100 тыс. человек. Занимает крайне высокие места в мире по количеству осужденных на 100 тыс. человек. Иначе говоря, меры по вхождению страны в число 30 развитых стран должны сопровождаться реформами правоохранительных органов и мерами по трансформации «полицейско-силовой» модели государства. Говоря о качестве работы правоохранительных и фискальных органов, необходимо отметить, что они пока не полностью справляются с крупными корпорациями, совершающими налоговые, финансовые, трансфертные и иные правонарушения. Пятое — уход ряда финансово-промышленных и транснациональных компаний из сферы национального и юридического фискального контроля. В сырьевых и энергетических секторах продолжается процесс транснационализации экономики. Это может привести к монопольному использованию и неэффективному перераспределению ключевых экономических ресурсов. Их уход из госконтроля подтверждается тем, что незаконная утечка капиталов из страны идет, прежде всего, в оффшорные зоны. Шестое — вышеназванные негативные явления привели к дисбалансу основных функций государства. Денежные потоки бюджета аккумулируются вокруг 3-х функций государства: традиционная — оборона, безопасность, общественный порядок, госуправление; социальная — образование, здравоохранение, культура; современная — обслуживание внешнего долга, политика занятости, индустриализация. Так вот, усиливающаяся диспропорция между ними начала, с одной стороны, ограничивать возможности достижения экономического роста, а с другой — блокировать уже существующие. В качестве примера рассмотрим эффективность реализации программы «Занятость-2020». Чтобы сдерживать преступность, в том числе среди безработных, помимо правоохранительной деятельности — традиционная функция, государство в лице правительства и акимов обязано добиваться эффективности реализации политики занятости населения — современная функция. Однако освоенные правительством и акимами регионов бюджетные средства в рамках Программы занятости не обеспечили снижения преступности среди безработных. Ряд функций государство реализует, минуя бюджет. Здесь тоже накопилось множество критических проблем, в их числе рост теневой экономики и «провалы» государства в регулировании «торговли». Система госпланирования и стратпланы профильных госорганов пока не обеспечивают баланс между указанными функциями. Есть надежда на то, что указанные злободневные проблемы страны получат политическое оформление и идеологическое обоснование в ближайшем будущем. Их важность связана в первую очередь с реализацией Стратегии «Казахстан-2050» и предстоящим обострением конкуренции в рамках ЕАЭС и ВТО.