Горькие плоды модернизации

Модернизировать общественное сознание без участия самого общества – это все равно, что не позвать на свадьбу жениха и невесту.

Президент распорядился создать «Национальную комиссию по реализации программы модернизации общественного сознания при президенте Республики Казахстан». В ее состав вошли те, кто, похоже, не имеет об этом никакого представления.

Данная комиссия, как видно из указа Назарбаева, состоит практически исключительно из представителей государственных органов. И это делает ее легитимной лишь на поверхности, поскольку гражданское общество здесь никак не представлено. А поскольку Президент в духе старых советских традиций возложил реализацию программы модернизации общественного сознания исключительно на государственные органы, то и отвечать за ее реализацию придется им только перед президентом, а не перед народом. Гражданскому обществу в который раз отказано в том, что составляет исключительно его собственную прерогативу, его цель и способы существования и развития. Поскольку сознание общественное, то и модернизировать его должно было бы само гражданское общество при содействии власти. Ан нет!

Что это значит?

Народу опять отказано в главном – в способности творить свою судьбу даже в мыслях и на словах.

Во–первых, по меньшей мере то, что государство не доверяет обществу даже не потому, что, как оно считает, в обществе нет достойных сил проводить эту модернизацию общественного сознания. А потому, что общество вообще не в состоянии регулировать себя. По сути, такой эгалитарно–элитарный подход противоречит самому духу Мангилик Ел – духу живого и творческого народа, который во все времена был единственным источником национального духа и сохранения национального пространства. И вот этому народу опять отказано в главном – в способности творить свою судьбу даже в мыслях и на словах, а проще говоря, выбирать направление своего культурно-цивилизационного и социально-экономического развития.

Эта комиссия – очередной образчик авторитарного и патерналистского, в духе старого советского планового, но ни в коем случае не нового демократического подхода.

На самом деле, опять же это показатель того, что в нашем государстве абсолютно не работают государственные институты, которые должны отстаивать права гражданского общества и отдельных индивидуумов. В парламенте собственно и нет представления об этом, ведь парламент и не состоит из полностью выбранных народом, а не партиями, людей, да и самому парламенту до этого, как оказалось, дела нет. Опять практически все поручено исполнительской ветви власти, которая давно встала у нас над законодательной и судебной. Суд тоже не может повлиять на очередные потуги исполнительной власти, потому что в создании данной комиссии нет никакого судебного или правового предмета, прецедента. Она создана при Президенте РК и точка. В общем, эта комиссия – очередной образчик авторитарного и патерналистского, в духе старого советского планового, но ни в коем случае не нового демократического подхода.

Претендуя на национал-универсалистский стандарт, который мог бы объединить не только национал-патриотическое, либерально-демократическое и консервативное направления развития национального сознания в глубокое русло национал-философизма в соответствии с современными трендами, власти в очередной раз сделали «шаг вперед и два шага назад». Тогда и не стоило давать такое претенциозно-объединительное название данной комиссии. Статью-то народ поддержал, его поманили таким образом, но вот «конфеты есть будут другие». Или, будьте уж последовательны, вводите гражданских активистов в государственные и национальные комиссии, а не растаскивайте их по общественным советам при министерствах и акиматах. Иначе, таким образом, дальнейшая сегментация гражданского общества будет продолжена и далее.

Иными словами, можно ли говорить о модернизации общественного сознания как такой целостности, которая лежит в основе принципов современного демократического государства, без объединения общественных и социальных позиций основных групп людей, без объединения их как свободных и не зависимых от власти социальных субъектов? Нет, для модернизации сознания необходим прежде всего критический дух полноценной, а не зеброидной демократии!

Либерализм – это далеко не радикальная идеология, если в либеральные демократии бегут люди со всего света.

Во-вторых, сама статья Президента о модернизации грешит многочисленными ошибками и заведомо ложными утверждениями, на что не обратили внимание ни дежурные политологи, ни независимые юристы, ни штатные социологи. Вот несколько маленьких замечаний:

Первое, либерализм – это далеко не радикальная идеология, если в либеральные демократии бегут люди со всего света, а мы пытаемся осуществить либеральные рыночные реформы по третьему разу.

Второе, модернизация – это не переход от национальной модели развития к некой единой и всеобщей (эклектической) идее, а переход к более функциональной и универсальной (апробированной опытом тех же развитых 30-ти государств мира), структурированной и институализированной (на местной основе и при сохранении национальной культуры) форме активности.

Третье. Чтобы власти не пришлось прибегать к силовым сценариям и предотвратить революции, которые сопровождаются насилием и крахом, как предупреждает в статье Президент, необходимо создать действительную, а не гибридную, демократическую конкурентную систему, которая бы учитывала изменение общественного мнения и опиралась на альтернативную практику выдвижения лидеров сначала в политических партиях (в том же Нур-Отане, например) и, конечно, на национальном уровне. Демократические революции не происходят в гибридах мирно, если элиты предпочитают сохранить свое привилегированное положение по отношению к гражданскому обществу, что доказывает разницу в понимании между желанием просто сохраниться и тем, чтобы стать по настоящему живым, творческим универсальным государством. Примеры новейшей истории – государства Балтии, Грузия, отчасти Молдова и Украина – доказали правдивость такого восприятия, поскольку переход к новой модели политического устройства состоялся в них относительно мирными средствами, хотя последствия их выбора стали для некоторых из них далеко не мирными.

Четвертое. Передовые государства переходят на еще более свободные образовательные технологии, где выбор средств обучения будет всецело передан университетам и учебным заведениям. В этих условиях высокой научной конкуренции, когда в финских школах вообще переходят на беспредметное обучение, кто будет отбирать 100 лучших учебников по общественным и гуманитарным наукам? Уж не Министерство ли образования? А если учесть, что гуманитарное знание создается в виде собственных теорий ученых и чтобы овладеть ими, надо самостоятельно перечитывать и осмысливать сами труды, то зачем пытаться загнать процесс формирования гуманитарного мышления студентов в «прокрустово ложе» интерпретаторов выдающихся философов? Где пресловутая «свобода исследований и преподавания»? Где «академическая свобода»?

Пятое. Современная казахстанская культура в глобальном мире, как показал пример Димаша, пробивает себе дорогу практически самостоятельно, а не при продюсерстве Министерства иностранных дел, Министерства культуры и спорта, Министерства информации и коммуникации, которые активно подключаются тогда, когда успех обеспечен. Государство не может выполнять функции менеджера по отношению к каждому творческому индивиду. Сначала оно должно создать общие правила, в полной мере признать авторские права на книги, пьесы, скульптуры, картины, музыкальные произведения, идеи, теории и научные открытия и т. д. внутри страны, разобраться с плагиатом и «лже-докторами», чтобы настоящие ученые и авторы не бедствовали и не уезжали за рубеж, а не присваивать право по презентации творений выдающихся представителей народа от своего имени.

Шестое. Проект «100 новых лиц Казахстана» говорите? Отлично! Но кто их будет отбирать? Опять министры, депутаты? По каким критериям? Мне кажется, телевизионные частные компании сами должны понимать значение документалистики и строить свою деятельность на основании общественных запросов. Тогда и будет реализована настоящая свобода слова.

Никакая поверхностная политическая модификация не способна отказать обществу в его собственном понимании модернизации его же сознания.

Седьмое. Самым значительным проектом модернизации мог бы стать переход на стандарты европейской системы прав и свобод личности со свободой слова и собраний и т.д. Тогда бы и инвестиции пошли, и наши граждане могли бы обращаться в Суд по правам человека, а то своего то Конституционного суда ведь нет!

Восьмое. Сегодня под революцией следует понимать коренное преобразование жизни общества через устойчивый механизм политической модернизации, смены в сжатые сроки технологического уклада производства, а не социальное или политическое восстание с целью простой смены власти. Поскольку отставание в замене технологического уклада производства приведет к социально-экономическому краху всех слоев и групп общества, включая политические элиты, то политическая модернизация должна произойти в консолидированном формате, когда гражданские общества наряду с политическими институтами стран постсоветского пространства будут по настоящему признаны их народами полноценными и важнейшими субъектами модернизации. И этого не следует бояться.

Наконец, девятое. Критерием начала настоящей модернизации общественного сознания, как показала практика и теория общественного развития, может быть только реформация религии (по типу германского Протестантизма или нашего Джадидизма) и становление либерального мировоззрения нации (обязательно вместе с новой системой прав и свобод личности и конкурентной политической средой)!

Вывод. К счастью, без настоящей и глубокой политической модернизации никакая, даже поверхностная модернизация общественного сознания осуществиться не сможет. И никакая поверхностная политическая модификация гибридного режима, частично перераспределившая полномочия между правительством и парламентом, но оставившая экстраординарные полномочия Президента, не способна отказать обществу в его собственном понимании модернизации его же сознания.

• 36
• 32