Улемы Таджикистана отнеслись с пониманием к вопросам «ниже пояса»

Одна из самых авторитетных международных правозащитных организаций мира Human Rights Watch представила исследование ситуации с правами человека в Центральной Азии за 2018 год.

Общий итог традиционно неутешителен. Центральная Азия остается самым репрессивным регионом в мире, любой человек, которого заподозрят в инакомыслии, может оказаться за решеткой. Журналисты продолжают подвергаться преследованию за независимые суждения и желания проводить объективные расследования. Правозащитники по-прежнему подвергаются унижениям и живут под страхом заключения в тюрьму.

В итоге регион продолжает пребывать в условиях неофеодальных режимов, для которых права человека – пустой звук.

Казахстан

Human Rights Watch отмечает, что существенного улучшения в ситуации с правами человека в Казахстане в 2018 году не наблюдалось. 

Не допускались мирные протесты, профсоюзы по-прежнему были лишены возможности самостоятельно определять свою организационную структуру. Закон о профсоюзах 2014 года остался без изменений, несмотря на обещания чиновников усовершенствовать его. 

Сохранялись пытки и недозволенное обращение в местах досудебного содержания под стражей.

Свобода слова остается под давлением, независимые журналисты становились объектом притеснений и уголовного преследования. В январе вступили в силу неоднозначные поправки в закон о СМИ. После чего, с января по июль, фонд защиты свободы слова «Адил соз» зафиксировал 18 случаев задержания, ареста, осуждения или ограничения на свободу журналистов.

В первой половине 2018 года, по данным профильной мониторинговой организации Forum-18, 79 человек и религиозных общин в нарушение права на свободу совести или убеждений были привлечены к административной ответственности в виде штрафа или кратковременного запрета на религиозную деятельность.

В 2018 году трудовые права в Казахстане находились в фокусе международного внимания. В мае страну посетила трехсторонняя миссия Международной организации труда высокого уровня. В июне Торговый представитель США рассматривал жалобу на правительство Казахстана, поданную Американской федерацией труда – Конгрессом производственных профсоюзов.

В марте казахстанский квир-феминистский коллектив «Феминита», который защищает права лесбиянок, бисексуалок и квир-женщин и базирующийся в Алматы, опубликовал доклад, в котором задокументированы факты правонарушений в отношении женщин-ЛБК в Казахстане.

Несмотря на заявленную приверженность расширению инклюзивного образования, при котором дети с инвалидностью учатся в обычной школе с остальными детьми, процесс шел медленно. Многие дети с инвалидностью все еще учатся в отдельных спецшколах или находятся на домашнем обучении, не получая никакого или почти никакого качественного образования.

Узбекистан

В Узбекистане после смерти Ислама Каримова ситуация стала немного лучше, но проблем остается огромное множество. 

В 2018 году были освобождены содержавшиеся под стражей журналисты и политзаключенные, отбывавшие длительные сроки, медийное пространство становилось заметно оживленее, были отмечены усилия правительства по искоренению принудительного труда в хлопководстве, и несколько случаев, когда местные должностные лица после резонанса в интернете были привлечены к ответственности за произвол или факты коррупции.

В то же время правительство Узбекистана оставалось авторитарным и целый ряд многообещающих реформ еще остается не реализованым. Силовые структуры во многом сохраняют свои широкие полномочия, свободные выборы и политический плюрализм остаются перспективой далекого будущего, тысячи людей продолжают отбывать тюремные сроки по политически мотивированным делам.

С сентября 2016 г. из мест лишения свободы были освобождены около 40 человек, осужденных по политически мотивированным делам, в том числе правозащитники Акзам Тургунов, Мехринисо и Зулхумор Хамдамовы, Исроилджон Холдоров, Гайбулло Джалилов, Чуян Маматкулов, Фахриддин Тиллаев и журналисты Гайрат Михлибоев, Юсуф Рузимурадов и Дилмурод Саидов. Освобождение этих людей давало надежду на то, что правительство Узбекистана на пути реформ, однако власти не обеспечили им ни возможностей юридической реабилитации, включая отмену незаконных приговоров, ни доступа к надлежащему медицинскому обслуживанию и лечению. В июне 2018 года несколько сотрудников госбезопасности были приговорены по делу о смерти от пыток в 2015 году предпринимателя из Бухары Ильхома Ибодова.

Ситуация со свободой слова и СМИ при Мирзиееве улучшилась, но ограничения сохраняются. В условиях, когда 56% населения составляют люди моложе 30 лет и все большее число граждан пользуется мобильным интернетом, и узбекоязычные, и русскоязычные информационные ресурсы переживают подъем и заметно меняются. Президент призывает СМИ открыто говорить об острых социальных проблемах. Некоторые журналисты стали писать на чувствительные темы, которые прежде были табуированы, в том числе о принудительном труде и коррупции.

Однако значительная часть СМИ оставалась под контролем государства, а цензура по-прежнему является нормой. Не будучи уверенными в том, где именно проходит граница дозволенного, журналисты практикуют самоцензуру.

Сохраняется блокировка многих интернет-ресурсов, в июне – июле некоторое время были недоступны несколько новых онлайн изданий, таких как kun.uz, xabar.uz и qalampir.uz. В августе – ноябре периодически блокировались YouTube и Facebook.

В феврале спецдокладчик ООН по вопросу о свободе религии или убеждений Ахмед Шахид обнародовал доклад по итогам посещения Узбекистана, в котором выразил обеспокоенность в связи с ограничениями на свободу религии и «чрезмерно активным наблюдением» за любой религиозной практикой, приводящим к надуманным обвинениям в терроризме.

Правозищитники возлагают некоторые надежды на июльское решение Евросоюза о начале переговоров по соглашению о расширенном партнерстве и сотрудничестве с Узбекистаном. Это соглашение будет охватывать, среди прочего, такие вопросы, как верховенство права, правосудие и права человека.

Кыргызстан

В Кыргызстане многолетние проблемы с правами человека по-прежнему вызывают обеспокоенность, несмотря на то, что в первый год президентства Сооронбая Жээнбекова вопиющих нападок на свободу СМИ стало меньше, и сам президент демонстрировал стремление к более конструктивному взаимодействию с гражданским обществом.

Но не прекращались случаи насилия в отношении женщин, в том числе похищения невест. Как и раньше, царила безнаказанность за пытки. Кыргызстан не освободил незаконно осужденного правозащитника Азимжана Аскарова, отбывающего пожизненное заключение.
С усилением мер по борьбе с экстремизмом, включающих и криминализацию хранения экстремистских материалов, было чрезмерно расширено толкование экстремизма и не соблюдались принципы надлежащей правовой процедуры, что влекло за собой нарушения прав человека.

В сентябре премьер-министр Кыргызстана подписал постановление об одобрении законопроекта о ратификации Конвенции ООН о правах инвалидов, подписанной Кыргызстаном в 2011 году.

В мае 2018 года в своих заключительных замечаниях Комитет ООН по ликвидации расовой дискриминации выразил обеспокоенность «сохранением напряженности, в частности, между кыргызским большинством и узбекским меньшинством» в Кыргызстане, и отметил, что принятая в стране официальная Концепция укрепления единства народа и межэтнических отношений «направлена на создание национальной идентичности, которая эксплицитно не включает все этнические группы и может привести к разжиганию прошлых конфликтов».

Безнаказанность за широко распространенное домашнее насилие сохраняется, несмотря на принятый в 2017 году закон «Об охране и защите от семейного насилия», обязывающий милицию и суды реагировать на сообщения о насилии в семьях, а также усиливающий гарантии правовой защиты жертв.

В июле Генеральная прокуратура сообщила СМИ, что за последние два года ею было зарегистрировано более 9000 случаев насилия в отношении женщин и детей и возбуждено 5456 административных дел и 784 уголовных дела. Но вот вопиющий факт: в мае 20-летняя Бурулай Турдаалы Кызы, похищенная с целью принудительного вступления в брак, была убита похитителем, причем — в отделении милиции.

В опубликованном в январе 2018 года «Гендерном исследовании Кыргызстана», проведенном по заказу Европейского Союза, отмечается, что в стране не существует адекватных мер по защите основных прав ЛГБТ, гарантированных Конституцией КР и Международным пактом о гражданских и политических правах.

Таджикистан

И без того плачевное состояние прав человека в Таджикистане ухудшилось в 2018 году. Арестам и длительным срокам заключения по политическим мотивам подверглись журналисты, оппозиционеры и родственники находящихся за рубежом мирных активистов-оппозиционеров.

Наступление на свободу ассоциаций, вероисповедания и выражения мнений распространилось практически на все проявления инакомыслия, даже на пользователей социальных сетей, мягко критикующих политику правительства.

Чрезвычайно тревожным стало появление официального реестра лиц, идентифицированных как принадлежащих к сообществу лесбиянок, геев, бисексуалов и транссексуалов. Наличие подобных списков подвергает сотни людей риску задержания и вымогательства со стороны милиции.

Власти активизировали кампанию по принудительному возвращению в страну политических оппонентов из-за рубежа, используя для этого политически мотивированные запросы об экстрадиции в Интерпол, а также договоренности с правоохранительными органами и службами безопасности Турции и России.

Члены запрещенных и объявленных экстремистскими в Таджикистане Партии исламского возрождения Таджикистана и оппозиционного движения «Группа 24» являются наиболее частыми объектами сотен «красных карточек» Интерпола и других запросов об экстрадиции, поданных таджикскими властями.

Тем не менее, 2018 год также стал свидетелем нескольких позитивных шагов со стороны правительства в отдельных случаях нарушений, после протестов в социальных сетях таджикских и международных активистов гражданского общества.

Туркменистан

Туркменистан относится к числу самых закрытых и репрессивных государств мира. Все аспекты жизни государства и общества контролируются президентом Гурбангулы Бердымухамедовым и его окружением.

В 2018 году страна вошла в глубокий экономический кризис, одной из причин которого эксперты называют ненадлежащее распоряжение государством нефтегазовыми доходами. При этом власти не разрешали населению наиболее кризисных регионов выезжать в другие места в поисках трудоустройства.

Любое несанкционированное правительством выражение религиозных и политических взглядов жестоко наказывается. Доступ к информации плотно контролируется, независимые мониторинговые группы запрещены. Считается, что в тюрьмах находятся десятки человек, ставших жертвой насильственного исчезновения.

Доступ в интернет предельно ограничен и отслеживается государством. В феврале президент Гурбангулы Бердымухамедов встречался с вице-президентом немецкой компании, у которой, как утверждают, Ашхабад хотел получить технологии, позволяющие отслеживать и блокировать мобильные и спутниковые коммуникации и доступ в интернет.

Государство по-прежнему жестко контролировало все печатные и электронные СМИ. У зарубежных СМИ почти нет доступа в страну, власти нередко преследуют людей, которые передают им какую-либо информацию. Так, внештатный корреспондент Радио Свобода и базирующегося в эмиграции информресурса «Альтернативные новости Туркменистана» (АНТ) Сапармамед Непескулиев был осужден по сфабрикованному делу о хранении наркотиков на три года заключения. Он отбыл наказание и был освобожден в мае.

Корреспондент Радио Свобода Солтан Ачилова, которая неоднократно в предыдущие годы становилась объектом силового прессинга, несколько раз подвергалась нападениям и в 2018 году. В мае сотрудники госбезопасности в штатском угрожали ей и не пропустили на церемонию возложения цветов к Вечному огню, которую она собиралась фотографировать. В июне двое неизвестных сбили ее с ног, когда она приезжала к родственникам в Елетен. В тот же день полиция забрала у родственников Ачиловой их машину, заявив, что вернет ее только после того, как та уедет обратно в Ашхабад. Машину вернули через два дня после отъезда Ачиловой.

Правительство произвольно запрещает выезд из страны подозреваемым в нелояльности родственникам диссидентов и заключенных. Так, невыездной оставалась семья эмигрировавшего экс-чиновника Рузиматова. 

Власти продолжали изъятие и снос домов в Ашхабаде и пригородах столицы, не обеспечивая адекватной компенсации, в ряде случаев притесняя и запугивая жителей. Владельцам недвижимости предлагалось жилье неудовлетворительного качества в рамках компенсации.

^{иллюстрации из открытых источников}

• 33
• 34