Тек қана мұқтаждық болған күнде ғана адам жетістікке жетеді

«Если вы позиционируете себя потомками Чингисхана, то, доказывая это всему миру, бейтесь за него до победы. Он должен стать частью вашей истории. На духовном самочувствии нации это скажется положительно», — заявила тюрколог Наката Юко  из университета Рюкоку (Япония).

Международная аккредитация

Накато ЮКО вместе со своей коллегой Сато Рюко приезжала в Алматы с научными исследованиями. Она – как специалист по древней истории Казахстана, ее коллега изучала вопросы аккредитации и менеджмента в частных университетах Казахстана.

 — Страны Центральной Азии давно исследуются нашими специалистами, а вот о Казахстане в Японии знают мало, — говорит специалист по образовательной системе, профессор Сато РЮКО —  Поэтому, когда я услышала о том, что в одно время численность частных университетов здесь сильно выросла, а потом они стали закрываться один за другим, решила выяснить, почему так получилось? В Японии такие вузы имеют только местную аккредитацию, а в Казахстане, как я поняла, они пытаются получить международную. Япония отстает в этом плане от вашей страны. В КИМЭПе, на базе которого я их проводила, весь профессорско-преподавательский состав обладает международными сертификатами. Случай, можно считать, уникальный. Для японских частных университетах  — это редкость.

— А чем разница между вузами, имеющими местную и международную сертификацию?

— На мой взгляд, здесь играет роль чисто экономический фактор. Казахстан – молодая страна, предприятий, где можно найти достойную работу, не так уж и много. Япония, наоборот,  столкнулась с нехваткой кадров на производстве и в университетах. По этой причине выпускники наших вузов не видят необходимости в получении международного диплома. У нас нет недостатка в предложениях от крупных компаний — производителей мировых брендов

— Но почему вы все-таки решили исследовать именно казахстанский рынок образовательных услуг?

— Я уже сказала, что вы для нас терра инкогнита. Известно лишь, что ваша республика была частью СССР, что она богата нефтью, газом, полезными ископаемыми, ну и спортсменами, конечно.

Сейчас наши СМИ пишут, что режим в вашей стране авторитарно-диктаторский, журналисты часто упоминают в этой связи Назарбаева, но это ваши внутренние проблемы, мы не имеем права давать им оценки. Пожалуй, на этом познания среднестатистических японцев о Казахстане и исчерпываются. А вот соседний с вами Узбекистан очень хорошо изучен нашими специалистами. У нас хорошо знают эту республику по таким городам как Самарканд и Ташкент, где много исторических объектов — мечетей, мавзолеев…

Я, конечно, маленький человек в этой системе, но мне очень хочется внести свой вклад в то, чтобы наши страны больше узнали друг о друге. Возможно, крупные японские компании, прочитав мой доклад о системе образовательных услуг в Казахстане, заинтересуются республикой.

Виза в Японию

 — Это правда, что 99% японцев имеют высшее образование?

Сато РЮКО:

— Вы путаете нас с Южной Кореей, где 90% взрослого населения имеет университетские дипломы. В Японии 80% выпускников школ идут в университеты и колледжи.

Вот поэтому мы и говорим о нехватке рабочей силы в сфере строительства, услуг, обслуживания автомобилей и т.д.. Так как нация у нас стареет, на данный момент в Японии востребованы сиделки, медбратья и медсестры в Домах для престарелых. Чтобы работать там, нужно, как минимум, окончить колледж. А те 20%, которые ничего не заканчивали, кроме школы, — работают на немногочисленных заводах, оставшихся в стране, и в сельском хозяйстве.

 Тому, что людей без образования у нас мало, есть объяснение. Многие японские заводы переведены в юго-восточную Азию, где рабочая сила и логистика дешевле. В Японии находится только топ-менеджмент. Держать эти заводы на родине нет смысла — японцы не будут работать на те зарплаты, на которые нанимают представителей развивающихся стран. Если ее повысить, то себестоимость японского продукта получится золотой.

В октябре прошлого года вышла государственная программа, позволяющая рабочим из-за рубежа выдавать визы на четыре года. Но чтобы попасть в эту программу, между странами должен быть заключены соглашения. Они уже есть с рядом стран. Например, с Вьетнамом и Индонезией, откуда за минувшее полугодие пришло огромное количество рабочих рук. С Казахстаном такого договора нет. Во-первых, видимо, из-за расстоянии, а во-вторых, ваша страна хотя и находится на территории Азии, но казахстанцы по менталитету все же ближе к Европе, а японская сторона стремится в первую очередь к сотрудничеству с теми, кто ей ближе и понятнее. И самое главное – вы неисследованная страна, мы вас не знаем, хотя я думаю, что это вопрос времени. Следом за мной, возможно, приедут и другие исследователи.  Чем больше информации, тем больше договоров между странами.

— О межвузовских обменах тоже говорить еще рано?

— Они уже есть между КазНУ имени аль-Фараби, Казахским университетом международных отношений и мировых языков и университетами таких японских городов как Цукубо, Хоккайдо и Нигато. Я не обладаю полной информацией по статистике, но знаю, что в Японии проживает примерно 500 казахов, все они в основном студенты. Если брать киргизов и узбеков, то их раза в четыре больше.

—  Почему?

— С Узбекистаном у нас давние отношения. Оттуда в Японию давно можно летать прямыми рейсами, что тоже немаловажно. А с Кыргызстаном JICA — японское правительственное агентство международного сотрудничества, содействующее экономическому и социальному росту в развивающихся странах, — заключило договор на предоставление образовательных грантов. Если бы у вас был такой же низкий уровень жизни, то, возможно, это агентство поддержало бы и Казахстан.

— В Европе не любят мигрантов. А у вас?

— За пределами Японии сложилось ошибочное мнение, что японцы шовинисты и ксенофобы. Возможно, если брать среднестатистического японца, то где-то в глубине душе он недоволен тем, что в стране стало слишком много чужеземцев. «Япония для японцев. Свою страну мы строили для себя», — думает, наверное, он. Но выбора у страны нет — у нас не хватает рабочих рук, и если мы не будем пускать к себе никого, то просто исчезнем. И да: у нас не принято показывать это свое недовольство. Требования нашего общества к иностранцам минимальные: постараться выучить язык, не нарушать законы и уважать наш менталитет. Мы ведь никого не заставляем играть на наших инструментах, жениться на японках и т.д.

Японские оралманы

— Кстати, почему японки перестали рожать?

Сато РЮКО:

— Мы не специалисты по социологии, но ведь это естественный процесс для любой высокоразвитой страны: чем качественнее жизнь, тем она дороже.

Некоторые политики-популисты, призывая женщин побольше рожать, говорят, что Японии не нужны иностранцы. Но, к примеру, в отсталых африканских странах рожают много, но дети там голодают и умирают. На мой взгляд, ключ к развитию страны – это человеческие ресурсы: чем больше вложились в ребенка, тем выше отдача в экономику страны. Но качественное образование требует больших ресурсов.  

—  Иностранцы думают, что у наших детей нет детства — они с утра до вечера только и делают, что учатся, — добавляет историк Наката ЮКО. — Но нет, это неправда. Помимо всего прочего, мы их отгораживаем от влияния гаджетов. Теперь уже факт: увлекаясь ими, дети умнее не становятся. Чтобы они не превратились в смартфонных наркоманов, родители стараются полностью заполнить оставшееся после школы время всевозможными внеклассными занятиями – фортепиано, ментальная арифметика, спорт и т.д. А это стоит денег. Второй пример из моей личной практики. На лекции студенты приходят с телефонами. Я не имею права требовать, чтобы они их убрали – это будет расценено как попрание их прав. Но я пишу на доске обычным мелом некоторые фрагменты из своей лекции. Фотографировать запрещаю, а через пять минут все стираю. В Интернете эту информацию студенты не найдут. Для этого им нужно отработать лет 20, защитить ученую степень, получить звание профессора, или же смотреть, слушать и записывать. Только так. Все по старинке, как в прошлом веке. Успел записать – сдашь экзамен, а нет – не сдашь и будешь отчислен.

Возвращаясь к демографическому вопросу. Это беда всех развитых стран: чем больше работаешь, тем меньше времени на детей, в том числе и на их рождение. Вот только Америку не надо ставить нам в пример. Спада рождаемости там нет за счет системы грин-кард: эта страна как была эмигрантской, так  и ею осталась. Копировать стопроцентно Америку Япония, конечно же, не может, но у нас тоже поменяли закон: специалистам из других стран дают рабочие визы на четыре года.

— Когда в страну хлынет поток трудовых мигрантов, наверняка возрастет число межнациональных браков. Как в японском обществе относятся к ним?

Наката ЮКО:

— Я отвечу как историк. На мой взгляд, их число надо увеличивать.  Благодаря им обновляется кровь нации, она становится здоровее, ее горизонты расширяются. Сейчас, в век глобализации, держаться за прошлое, радея за чистоту нации, — смешно.

Сато РЮКО:

—  До того, как появился закон о четырехгодичной рабочей визе, проблему с нехваткой рабочих рук решали с помощью никейджинов – потомков тех японцев, которые после Второй мировой войны попали в Бразилию. Бывали годы, когда оттуда прибывало до 50 тысяч человек. Интеллектуальная элита работает в хороших компаниях, но основная масса – чернорабочие. Никейджины стараются селиться вместе. Государство для их детей открывает бесплатные школы на португальском языке. Денег на это из бюджета уходит много, однако никому и в голову не придет бросить в их адрес: пусть учат язык или уезжают обратно. Если в японском обществе не будут относиться к ним как к равным себе, то они будут ущемлены в правах, а если так, то никейджины могут создать криминальную атмосферу.

Глиняные ноги

— У нас такая же проблема: многие, даже сами казахи, не владеют государственным языком.

Сато РЮКО:

—  Мы, японцы — островитяне, то есть — мононация, поэтому у нас никогда не было проблем с языком. А вы были в составе СССР, где Россия являлась самой влиятельной из 15 республик. Возможно, поэтому вы до сих пор используете русский язык. Но хорошо это или плохо, — я не знаю, вернее, не имею права давать оценку.

 Наката ЮКО:

— И я тоже, конечно, не имею права давать оценку, вы сами должны решить – жить с одним языком или двумя, мое мнение – знать два языка совсем неплохо. Насколько мне известно, билингвизм – нормальная практика для развитых стран.  

Как историку, мне кажется, что казахи, забыв свой язык, потеряли свои корни и национальную идентичность. Поэтому в моем представлении, вы — потерянная нация. У вас есть периоды, когда намеренно или ненамеренно у народа стирали историческую память. Если бы не так, то разве вы задавали мой такой вопрос  –  хорошо ли знать русский язык лучше, чем родной? Но это абсурд! Такие вопросы задают народы, которые, оторвавшись от своей истории, витают в облаках. Чтобы решить проблему с языком, надо как можно больше людей заинтересовать историей своего народа.

— С чего вы взяли, что мы народ без своей истории?

— Маленький пример. Я прошлась по книжным магазинам Алматы и не нашла серьезных исследовании на тему истории. Мне могут сказать — не там искала. Но я была в «Меломане», серьезные научные издания во всем мире обычно продаются в крупных магазинах. А коль они там, значит, на них есть спрос. А у вас потому и не продают их, что народ не интересуется историей. Или вот в музее национальных инструментов я увидела балбал, каменное средневековое изваяние, настоящее сокровище нации. Но почему этот памятник находится там, а не в национальном музее? Мне, как специалисту, изучающему вашу историю, больно было видеть на это. Видимо, отсюда и идет пренебрежительное отношение к государственному языку.

— Как в Японии относятся к историческим мифам?

— Главный наш миф – это то, что первый японский император произошел от Бога. Однако мы, историки, не оспариваем этот миф, потому что он – наша духовная матрица. Да, она основана на легенде, но для нас это нечто сокровенное и сакральное. С этого мифа начиналась история Японии как государства.

— Народы постсоветского пространства конкурируют за звание потомков Чингизхана. Мы, казахи, тоже считаем его своим предком, а кое-кто утверждает, что и Иисус Христос тоже вышел из Деш-и-Кыпчак.

— Насчет Христа, может, и перегнули палку, а вот все, что касается Чингисхана, можно доказать. Трудно оспорить, что Казахстан входил в состав империи, созданной этой исторической личностью, оказавшей влияние на ход мировой истории.

 — Но нас поднимают на смех.

— А вы думаете, над нами не смеются? Наша история тоже ведь отчасти основана на мифологии (ну как человек может произойти от бога?), но вы же видите результат – наша страна далеко не последняя в мировом рейтинге. Я считаю, что вам нужно больше усилий прилагать для изучения своей истории. Это не просто интересно. Вы молодая страна. Чтобы не стоять на глиняных ногах, а на хорошем фундаменте, нужно акцент в первую очередь делать не на социальные вопросы и экономику (это ведь все решаемо), а на историю. Он, этот фундамент, должен работать до тех пор, пока  существует народ. Как специалист-тюрколог (я изучаю историю саков, гуннов и массагетов), могу сказать, что впереди вас ждет много исторических открытии. Пожалуйста, не пренебрегайте своей историей. Как минимум, восстановив историческую память, можно решить вопрос с государственным языком.

Иллюстрация на обложке:
https://sashaleahovcenco.com/wp-content/uploads/2016/02/mongolian_eagle_hunters-8-of-16.jpg

• 68
• 39