В Казахстане нет чёткого плана перехода к альтернативным источникам энергии

4 августа, 2021

447

В России разработали Национальный план по развитию водородной энергетики. Даже лидер по добыче нефти — Саудовская Аравия приняла водородную стратегию и вскоре приступит к строительству первого водородного завода. Весь мир стремится сократить производство и использовании «грязной энергии». О том, получится ли это у Казахстана, мы поговорили с экспертом, членом совета директоров Ассоциации возобновляемой энергетики Казахстана Арманом Кашкинбековым.

— Арман Каирберлиевич, год от года тарифы на электроэнергию растут. Почему в Казахстане все еще редко используют солнечные батареи?

— На пастбищах, малых населенных пунктах, фермерских угодьях, объектах малого бизнеса, конечно, целесообразно использовать гибридные установки. Какие-то небольшие потребности в энергии вполне могут закрывать малая ветровая установка, несколько солнечных батарей. Законом Казахстана сегодня не запрещается самостоятельно производство чистой электроэнергии домохозяйствами или объектами малого бизнеса мощностью до 100 киловатт, при этом продавая излишки в сеть. Тем не менее, на практике этого не происходит. Всем известный случай, как один инженер в Алматы установил у себя мини-солнечную станцию и хотел продавать излишки энергии. Он два года ходил по судам. В итоге выиграл у местной электросетевой компании и отстоял свое конституционное право продавать излишки в сеть. Но это единичный пример. Я знаю много объектов малого бизнеса, те же автозаправки, рестораны или жилые дома, где хотят установить солнечные панели, но не могут это сделать из-за бюрократических проволочек. Есть единичные проекты, как например на пастбищах. Но для того, чтобы это начинание пошло в массы, нашему Министерству энергетики нужно разработать соответствующие нормативно-правовые акты. На совещании у президента страны по вопросам энергетики рассматривались вопросы малой децентрализованной генерации. Президент поручил правительству изучить этот опыт и подготовить необходимые подзаконные акты. Наше население поймет все выгоды от использования альтернативных видов энергии, когда солнечные панели будут продаваться в крупных специализированных торговых домах как те же холодильники и кондиционеры. Когда будут работать компании, готовые под ключ их установить и обслуживать, а банки дадут для этого потребителю рассрочку. За малой распределенной генерацией чистой энергии большое будущее, учитывая размеры нашей страны.

По росту тарифов. Модернизация существующих основных фондов и инфраструктуры, инвестиции в новые технологии — это всегда дорого. Инвесторы хотят отбить свои инвестиции, а значит идет увеличение тарифов на 15 % тепловым станциям, работающим, прежде всего, на угле. К сожалению, пока нет четкого плана, как мы будем переходить на газ, гидро- или возобновляемую энергетику. Тем не менее, в Казахстане сегодня одна из самых низких цен на электроэнергию в мире. В Германии, например, за электроэнергию платят 30 евроцентов за киловатт. У нас на выходе из крупных станций Экибастуза стоит порядка 6 — 8 тенге за киловатт. В Астане мы платим 15-17 тенге за киловатт-час. В мире существует понятие так называемой «справедливой цены за электричество». Так вот, у нас одна из самых низких цен в мире. Это происходит благодаря старым добрым станциям, которые работают в Казахстане на угле. В Германии станции альтернативных видов энергии производят около 50 процентов. Остальное – газовые, угольные и атомные станции, доля которых неуклонно снижается.

Казахстанская энергосистема уникальна. 75 процентов производимой электроэнергии генерируется в регионах страны на старых станциях, которые были построены в пору существования СССР и впоследствии были унаследованы Казахстаном бесплатно. Благо, что это оборудование хорошего качества и, в целом, неплохо сохранилось. Но все же ряд станций требует закрытия. По данным наших партнеров — Казахстанской энергетической ассоциации – порядка 40-45 процентов старых угольных станций устарели. Вместо этого их жизнедеятельность поддерживают подручными средствами. В ЗКО, к примеру, 90 процентов сетей изношены. На их модернизацию требуются значительные средства.

В сфере чистой энергетики сегодня происходит значительное снижение стоимости новых станций для инвесторов. Крупную станцию «Нургиса» на Капшагае казахстанские и китайские инвесторы построили за 70 млн. долларов. То есть, практически в два- три раза произошло снижение стоимости за два- три года, соответственно и тариф меньше. На аукционах, который проводит Минэнерго, тариф снизился с 34,61 тенге до 12,49 тенге за квт/час. Таким образом, в возобновляемой энергетике происходит спад на капзатраты и тарифы. Если взять нефтегазовый сектор, то здесь все наоборот. Сейчас нефть залегает глубоко, и добывать ее — дорогое удовольствие. Поэтому крупные компании, которые еще пять лет назад не хотели вкладываться в зеленую энергетику, с удовольствием это делают, так как поняли, что это более эффективно.

— Если поддержание существующей энергосистемы требует таких трат, наверное, целесообразнее полностью перейти на альтернативные виды чистой энергии?

— Все это надо решать комплексно. Есть закон «О поддержке использования возобновляемых источников энергии и Концепция перехода Казахстана к зеленой экономике. 75 процентов электроэнергии производится на наших тепловых угольных станциях и никуда от этого быстро не уйдешь. Но есть поручение Президента разработать и обновить энергетический баланс страны до 2035 года. Министерство энергетики должно его в скором времени представить на обсуждение общества, правительства и президента. Они должны просчитать, какова доля угольных станций будет к 2035 году, какие новые источники энергии появятся. (…) В России угольная генерация составляет всего 22 процента, остальное — это газ, атомная и гидроэнергетика. Газ считается более экологически чистым видом топлива, которое менее всего вредит городам. В среднесрочной перспективе будет возрастать роль газа и газификации крупных городов. У нас это может происходить либо за счет собственного бюджета, либо за счет заемных средств Всемирного, Евразийского банка. Ведь ни один из этих банков не финансирует угольные станции, так как они «грязные». В общем, перед Минэнерго нашей страны стоят непростые задачи.

Недавно глава государства, на февральском заседании Национального совета общественного доверия, поручил Минэнерго разработать новый закон по поддержке альтернативных видов энергии. По этому пути пошли Россия, Китай, Евросоюз. Здесь речь идет об использовании водорода как топлива будущего, о промышленных газах промпредприятий. В Павлодаре, Караганде металлургические гиганты используют промышленные газы. Но для этого им приходится использовать достаточно сложные схемы. Если закон позволит утилизировать коммерческие газы для собственного производства электроэнергии, они будут рады. Другой важный законопроект касается газометана угольных пластов карагандинского угольного бассейна. Сейчас университет им. Сатпаева совместно с «КазТрансГазом» и «Арселор Миттал Темиртау» создали СП по бурению скважин и получили первый метан, который считается чистым видом топлива . Но чтобы его запустить в промышленное производство электроэнергии, нужен тариф.

В России разработан целый национальный план по развитию водородной энергетики, цель которого опередить весь мир и получить первые эффективные экономические разработки технологии получения, хранения и транспортировки водорода, а также возможность масштабирования этих технологий в рамках всех стран. Даже лидер по добыче нефти — Саудовская Аравия приняла водородную стратегию и вскоре приступит к строительству первого водородного завода у себя в стране. Казахстан, будучи энергетической державой и обладая значительными природными ресурсами также должен думать о долгосрочном будущем и здесь без водорода не обойтись.

— Казахстан занимает 64 место в рейтинге стран с худшим индексом загрязнения воздуха. Есть ли у нашей страны реальный план по борьбе с углеродным следом?

— Загрязнение воздуха дает, прежде всего, транспорт, ТЭЦ и частный сектор, который отапливается углем. В городах Казахстана принимаются стратегии низкоуглеродного развития. Так, в Алматы это — перевод на ТЭЦ -2, в Нурсултане перевод двух-трех существующих ТЭЦ на газ. У нас есть и другие города, страдающие от выбросов, — тот же Темиртау с черным снегом. Но здесь вопрос решается просто. Более жесткая позиция правительства в отношении инвесторов, которые приняли программу по низкоуглеродному развитию. Просто нужно контролировать, чтобы они выполняли свои обязательства. Так как практически вся энергетика сегодня в частных руках, (помимо «Самрук Энерго»), нужно проводить работу с каждым инвестором, владеющим основными фондами, переговоры о том, чтобы они запускали свою программу по внедрению наилучших доступных технологий (НДТ). Как известно, с июля этого года вступил в свое действие Экологический кодекс, где предусматривается постепенный переход крупнейших загрязнителей Казахстана на НДТ. То же самое происходит и в России. В ближайшее время ЕС планирует принять так называемый карбоновый налог, с тем, чтобы контролировать импортируемые на территорию Европейского Союза товары, работы и услуги на их «чистое» происхождение. Это определенная угроза для наших экспортеров, о чем также говорил наш президент на совещании по энергетике в мае текущего года.