Олигополии контролируют энергетику, транспорт, связь и ЖКХ

Токаев не случайно взял под свою «крышу» антимонополистов. Для Казахстана монополии – это смертельная болезнь, которая охватила рынки электроэнергии, нефтепродуктов, воздушный и железнодорожный транспорт, связь, ЖКХ. То есть, практически всю экономику. Если начнутся реальные реформы, сопротивление неизбежно.

Результаты анализа, проведённого антимонополистами, говорят о том, что высокий уровень концентрации поставщиков существует именно в тех базовых отраслях, где они имеют прямое влияние на только на развитие бизнеса, но и на социальное самочувствие общества.

Во-первых, наиболее олигополизирован оптовый рынок электроэнергии. Вертикально интегрированные энергетические компании совмещают в себе энергоактивы по производству, транспортировке и розничной реализации электроэнергии. Совокупная доля групп компаний «Самрук-Энерго», «Казахстанские коммунальные системы», «Центрально-Азиатская электроэнергетическая корпорация» превышают 50%, а в отдельных регионах их монополия достигает 100%, включая некоторые региональные электростанции (РЭК).

Второй наиболее высокий уровень доминирования олигополистических групп – рынок нефтепродуктов. Доля трёх крупнейших поставщиков: «Petrosun», «KMG» и «Petroleum operating» – более 80%. На рынке сжиженного нефтяного газа доля трёх основных поставщиков: «CNPC», «Petrosun» и «KMG» – более 70%. При этом отдельные локальные производители поставляют газ преимущественно в соответствующий географическому расположению регион.

То же самое можно сказать о рынке коммунально-бытового угля: рыночная доля двух крупнейших поставщиков составляет более 70% (доли АО «Шубарколь Комир» и АО «Каражыра» превышают 30% у каждого). На товарном рынке поставок угля для нужд энергопроизводящих организаций доминирующее положение стабильно занимает ТОО «Богатырь Комир».

Аналогичным образом остаётся высоким уровень концентрации на товарных рынках в области транспорта и связи. Основной рыночной долей обладает АО «КТЖ-Грузовые перевозки» (дочерняя организация АО «НК КТЖ»), являющееся Национальным перевозчиком грузов, выполняющее также специальные и воинские перевозки и обеспечивающее реализацию плана формирования поездов на всей магистральной железнодорожной сети. Правда, совсем недавно, с ноября 2018 года перевозку грузов также начали осуществлять два частных перевозчика ТОО «Dar rail» и ТОО «ТТТ Сервис», функционирующие на локальных участках с доступом к услугам магистральной железнодорожной сети.

Наибольшую долю по пассажирообороту занимает группа лиц АО «Пассажирские перевозки» и АО «Пригородные перевозки», доля которых составила 63,5% (в 2018 году – 76,5%, в 2019 году доля – 75,6%). АО «Пассажирские перевозки» является Национальным перевозчиком по перевозке пассажиров, багажа, грузобагажа и почтовых отправлений.

В общем объёме пассажиропотока на воздушном транспорте, в том числе на отдельных внутренних пассажирских перевозках, доминирующее положение занимают АО «Эйр Астана» и АО «Авиакомпания «SCAT». Приостановление деятельность авиакомпании АО «Bek Air» по перевозке пассажиров усилило доминирующие позиции наиболее крупнейших игроков рынка.

Рынок услуг сотовой связи является дуополистическим, с высоким уровнем концентрации. На рынке представлены 2 игрока (ранее до 2016 года действовали 4 игрока: «Алтел», «Мобайл Телеком-Сервис», «Кселл» и «Кар-Тел») – группа лиц «Казахтелеком» и «Кар-Тел». На долю национальной компании с государственным участием – АО «Казахтелеком» приходится более 60% рынка мобильной связи.

Предоставление услуг в сфере жилищно-коммунального хозяйства характеризуется наличием большого числа участников рынка, несмотря на это, присутствует высокий уровень концентрации, к примеру, на рынках услуг по вывозу твёрдо-бытовых отходов, лифтового, домофонного обслуживания (доля трёх крупнейших поставщиков услуг превышает 90%).

Впрочем, в последние годы кое-какие шлагбаумы антимонополистам поставить всё же удалось. В 2020 году они отказали в создании 15 компаний квазигосударственного сектора (в 2019 – 7, в 2018 – 5). При этом, более 80% субъектов квазигосударственного сектора, чьё создание было согласовано (в 2020 – 44, в 2019 – 50, в 2018 – 49), относятся к различного рода социальным объектам и объектам жизнеобеспечения.

Чтобы представить масштабы бедствия, достаточно сказать, что до утверждения Перечня субъектам квазигосударственного сектора в форме АО, ТОО разрешалось 652 вида деятельности, после утверждения их количество сократилось до 346.

При Агентстве по защите и развитию конкуренции в 2020 году на принципах краудсорсинга были созданы Советы по выявлению и устранению барьеров входа на товарные рынки. За время их работы выявлено 58 системных барьеров и 10 из них уже устранены.

Ответы на вопрос, почему не развивается отечественное производство, давно известны: ограниченный доступ к «ключевой мощности»; искажённое ценообразование, избирательное покровительство; формирование отраслевых политик и асимметричность информации.

Под «ключевой мощностью» («essential facilities») понимают инфраструктуру или объект, без доступа к которым невозможно выполнение определённых видов деятельности на релевантном или смежном рынках, и дублирование которых экономически нецелесообразно. Например, это может быть магистральная железнодорожная сеть, кабельная канализация для связи, первичные металлы для дальнейшего передела, нефть для нефтепереработки, морской порт, субстанции для производства лекарств, технологии производства и т.д.

Примером влияния на конкуренцию обладателей КМ может выступать ситуация, сложившаяся на рынке энергоснабжения, где доминирование в границах областей имеют компании, аффилированные со станциями и региональными электрическими сетями. Аналогичная ситуация присутствует и на рынке нефтепродуктов. Фактически в условиях олигопольной структуры рынка совершение сделок купли-продажи товаров осуществляется по прямым договорам. Понятно, что этот процесс крайне непрозрачен, а цены формируются в зависимости от аппетитов игроков.

Увы, применяемое сегодня законодательство не содержит чётких правил входа на соответствующий товарный рынок, что используется монополистами и доминантами при отказах в реализации товара, в том числе ссылаясь на заключённые долгосрочные контракты с постоянным кругом лиц.

Искажение ценообразования

Цены и тарифы на товары определяются субъектами предпринимательства самостоятельно, за исключением 15 случаев, предусмотренных Кодексом, когда устанавливается государственное регулирование цен и тарифов. Этот вопрос крайне неоднозначен, поскольку ценовое регулирование, являясь вмешательством в процесс рыночного ценообразования, подаёт неверные инвестиционные сигналы для потенциальных конкурентов в отношении прибыльности соответствующего товарного рынка.

Попытки регулировать цены на отдельные товары через установление предельного уровня цен показали появление так называемого эффекта «подтягивания», когда цены начинают подтягиваться к предельному порогу, назначенному государством. Так было в 2020 году, когда установление предельной цены на медицинские маски показало, что цены в реализационных сетях устанавливались на уровне предельного порога, тем самым исключая ценовую конкуренцию между реализаторами.

Кроме того, затратный метод ценообразования снижает эффективность распределения ресурсов, подталкивая регулируемых субъектов рынка к увеличению своей расходной части, рост которой впоследствии покрывается за счёт прямого повышения отпускных цен.

Отдельного внимания заслуживает дифференциация цен и тарифов по группам потребителей. Всё чаще крупные потребители уходят к альтернативным энергоснабжающим организациям, не заинтересованным в конкуренции за бытового потребителя, который в конечном счёте и оплачивает постоянно растущие тарифы.

Избирательное покровительство

Несмотря на все формальные ограничения, на практике различные нормативные правовые акты искажают конкуренцию на рынке. К примеру, в рамках проведённого в 2021 году антимонопольным органом анализа выявлено более 50 субъектов рынка, наделённых исключительными правами, причём четыре из них – субъекты частного предпринимательства, имеющие исключительное право на монопольное оказание услуг.

Наличие так называемых «операторов» установлено в 39 законах РК и, как правило, это субъекты квазигосударственного сектора и государственные предприятия в сферах IT, транспорта, связи и финансов, из которых 9 регулируются специально разработанными законодательными актами.

Про избирательную поддержку государством отдельных компаний тоже написано уже немало. Президент в своём январском выступлении назвал этот принцип очень лаконично: «друзьям всё, остальным – по закону».

Взаимодействие конкурентной и отраслевой политик

Антимонополисты сейчас в поиске правильного баланса между двумя принципиальными крайностями: состоянием свободного соперничества и тотальным государственным регулированием. Цель антимонопольной политики состоит в том, чтобы, непосредственно не вмешиваясь в функционирование экономики, создать рамки, условия конкуренции, позволяющие получить положительный эффект для общества.

К примеру, внешнеторговая политика, содействуя развитию свободной международной торговли, наравне с инвестиционной политикой способствуют развитию рыночного окружения и, соответственно, конкуренции. С другой стороны, антидемпинговая политика с точки зрения антимонопольной политики может считаться необоснованным вмешательством государства в рыночные процессы, т.к. антидемпинговой пошлиной могут облагаться и субъекты рынка, занимающие незначительную, с точки зрения антимонопольного законодательства, рыночную долю.

Для понимания соотношения и областей взаимодействия конкурентной и промышленной политики следует отличать понятие конкуренции – цели конкурентной политики – от понятия конкурентоспособности – цели отраслевой политики.

По мнению сторонников верховенства отраслевой политики, конкуренция сама по себе может оказывать противоречивое влияние на экономический рост. Поэтому в качестве соломонова решения антимонопольный орган намерен сосредоточиться на межотраслевом взаимодействии. Речь идёт о разработке дорожных карт развития конкуренции на соответствующих товарных рынках. Предстоит определить критерии отбора подобных рынков, основные механизмы совместного воздействия на конкурентную среду, индикаторы.

Высокий уровень участия государства в экономике

Несмотря на все декларируемые меры, уровень государства в экономике Казахстана остаётся запредельным, что обусловлено наличием ряда системных проблем.

Во-первых, отбор поставщиков при осуществлении госзакупок осуществляется по принципу самой низкой цены. Мы знаем массу примеров недобросовестных поставщиков, ограниченных сроков и излишней бюрократизации процесса. Госорганы не заинтересованы в приобретении товаров и услуг на конкурентной основе, им проще делегировать эту функцию своим подведомственным организациям. При этом, высшим пилотажем является придумывание различных оснований для приобретения товаров из одного источника, включая «единые операторы» и государственные задания. При этом, их получателями заданий могут быть только субъекты квазигосударственного сектора, выбор частных соисполнителей происходит без конкурса. Также отсутствуют критерии для включения в перечень государственных заданий, что позволяет их выполнение на любом товарном рынке.

При каждом уважающем себя госоргане обязательно есть какая-нибудь структура, зарплаты в которой сопоставимы с корпоративным сектором. Таким образом, решается проблема несоразмерности зарплат чиновников с тем уровнем ответственности и нагрузки, которую они несут, а, следовательно, в отрасль приходят не очень компетентные люди, и то ненадолго. Для этого и создаются госорганами некие «подведомственные» полукоммерческие организации. Понятно, что «чужие» там не ходят и ни о какой конкуренции речи не идёт. Учитывая, что недавно президент наложил мораторий на рост зарплат госслужащих, нетрудно предположить рост таких «подснежников». Разве что перекроют и этот канал, запретив создание новых предприятий и юридических лиц с участием государства.

Так или иначе, действия президента вызовут серьёзное сопротивление. Очевидно, что практически все жизненно важные отрасли монополизированы, но это не отменяет того факта, что в них работают сотни тысяч человек, чьи протесты легко прогнозируемы, как в случае консервации ситуации, так и её изменения. Вопрос в том, кто и как сможет ими манипулировать.

Продолжение следует.

(Подготовлено по материалам АЗРК)

• 134
• 161