Личное мнение президента – Специальный проект «Желтоқсан-86»

Часть седьмая: Назарбаев о декабре-1986

В этой части президент Нурсултан Назарбаев пишет о том, что демонстранты предлагали свой список на пост первого секретаря ЦК Компартии Е. Н. Ауельбекова, В. П. Демиденко, Мирошхина О.С., Морозова Н. Е., С. М. Мукашева, Н. А. Назарбаева. «Перечень приведенных фамилий однозначно свидетельствует, что молодежь отнюдь не выступала против того, чтобы к руководству республики пришел человек русской национальности», — приводит аргумент против «казахского национализма» президент. Кроме того, президент считает, что «неприглядную роль» в трагедии декабря 1986 года, по его мнению, сыграл Динмухамед Кунаев.

Exclusive.kz продолжает публиковать материалы, связанные с историей трагических событий декабря 1986 года. Материалы предоставлены Фондом Алтынбека Сарсенбаева.

Комиссии по расследованию  декабрьских событий 1986 г. в г. Алма-Ате

Уважаемые товарищи!

Видимо, из чувства такта и уважения к Президенту республики вы не обратились ко мне за разъяснениями по существу изучаемого вами вопроса. Однако считаю своим долгом ознакомить вас со своей точкой зрения на декабрьские события, поскольку был их непосредственным свидетелем, являясь в тот период членом Бюро ЦК.

В целом моя позиция достаточно полно отражена в выступлении перед молодежью, состоявшемся 11 января 1990 года и опубликованном в республиканской печати. Высказанные в нем оценки причин и следствий случившейся трагедии прошу считать основой моего личного мнения по интересующей Вас проблеме. Кроме того, хочу обратить Ваше внимание на следующие моменты:

1. С самого начала и до завершения событий представители местного руководства республики были лишены возможности влиять на ход их развития. По существу, все решения, в том числе и о привлечении войск МВД, разгоне демонстрантов, принимались московскими руководителями за закрытыми дверьми, в кабинете Г. В. Колбина. Правительство республики не имеет к ним никакого отношения.

   Считаю, что основной причиной, побудившей представителей Москвы полностью отстранить нас от контроля за происходящим на площади, стало подозрение, что мы, пользуясь настроением масс, попытаемся использовать его в своих интересах. Особую обеспокоенность у них вызвал поток записок от демонстрантов, предлагавших в качестве кандидатур на пост первого секретаря ЦК Компартии Е. Н. Ауельбекова, В. П. Демиденко, Мирошхина О.С., Морозова Н. Е., С. М. Мукашева, Н. А. Назарбаева и других. Кстати говоря, даже перечень приведенных фамилий однозначно свидетельствует, что молодежь отнюдь не выступала против того, чтобы к руководству республики пришел человек русской национальности. Тем не менее, карта пресловутого «казахского национализма» была разыграна. Со мной лично в те дни московские руководители разговаривали в исключительно безапелляционном, оскорбляющим человеческое достоинство, в приказном тоне.

   Полное пренебрежение к мнению местных кадров подтверждает и тот факт, что кандидатура первого секретаря ЦК Компартии с членами Бюро ЦК не обсуждалась. О Г.В. Колбине мы узнали лишь тогда, когда заведующий отделом ЦК КПСС Г.П. Разумовский привез его в Алма-Ату.

   Острое недоверие со стороны работников ЦК КПСС и Г.В. Колбина многие из нас чувствовали и в последующий период. Например, мне доподлинно известно, что в 1987 году Г.В. Колбин неоднократно ставил вопрос в высших московских инстанциях об освобождении меня от обязанности Председателя Совмина республики. Даже тогда, когда моя кандидатура была выдвинута на пост первого секретаря ЦК, аппарат ЦК КПСС развернул беспрецедентную «проверочную» кампанию, вплоть до опроса людей на улицах Алма-Аты: не националист ли Назарбаев? Затем последовал пленум ЦК Компартии Казахстана, на котором первый секретарь впервые избирался тайным голосованием.

   Хочу подчеркнуть, что я приветствую подобный скрупулезный подход к подбору и изучению кадров, максимальную демократизацию выборов руководителя. Но возникает вопрос: почему такая же принципиальность не была проявлена при подготовке памятного V пленума ЦК, на котором первым секретарем был избран мало известный казахстанским коммунистам Г.В. Колбин.

2. Неприглядную роль в процессах, предшествующих декабрьским событиям, как и непосредственно 17-18 декабря 1986 года, сыграл Д.А. Кунаев. Еще за месяц до V пленума он подал в Политбюро ЦК КПСС заявление об освобождении его от должности первого секретаря ЦК Компартии Казахстана и, зная, кто станет его преемником, не проинформировал об этом членов Бюро ЦК. И не случайно, поскольку теперь известно, что орготделом ЦК КПСС первоначально был предложен ряд кандидатур местных товарищей. Однако, когда о них спросили мнение Д.А. Кунаева, тот дал отрицательный отзыв, заявив, что в республике, дескать, подготовленных людей нет и на пост первого секретаря ЦК надо искать «человека со стороны».

   Почему Д.А.Кунаев решился на такой шаг, ставящий под сомнение его авторитет руководителя, не сумевшего за 25 лет подготовить себе достойного преемника? Думаю, роковую роль здесь сыграли личные амбиции, над которыми он не поднялся даже в наиболее ответственный период жизни республики. Не секрет, что мои отношения с Д.А. Кунаевым были окончательно испорчены после моего доклада на ХVI съезде Компартии Казахстана. Всех, кто выступил тогда с критикой, он посчитал своими врагами и начал активную их травлю. Он никак не мог понять, что его время и время московских «друзей», на которых он опирался, безвозвратно ушло. Стремясь побыстрее «рассчитаться», Д.А.Кунаев усиленно искал «компроматы» на своих политических оппонентов, в том числе и на меня. Именно в тот период в ЦК КПСС поступило около шести десятков анонимных писем на Н. Назарбаева. И хотя ни одно из них при проверке не подтвердилось, Д. А. Кунаев требовал у Политбюро ЦК КПСС санкции на снятие с работы Председателя Совмина республики. Подобные «меры» принимались им и по отношению к другим товарищам. Когда же задуманное не удалось, он решил осуществить свою месть другим способом, а именно воспрепятствовать кому бы то ни было из местных кадров, «рвущихся», как он считал, к власти, занять его место на посту первого секретаря ЦК. Так и родилась версия о якобы объективном отсутствии в республике подготовленных к руководящей работе людей.

   После пленума ЦК Д. А. Кунаев не скрывал своего удовлетворения, он буквально торжествовал, не подозревая, к каким трагическим последствиям приведут его амбициозные действия. Но торжество сменилось апатией и страхом, когда молодежь, собравшейся на площади, выразила свое отношение к последствиям подготовленной им интриги. Я и многие члены Бюро ЦК были свидетелями того, как 17 декабря 1986 года Д. А. Кунаев отказался от предложения выйти к демонстрантам, хотя, на мой взгляд, он сам, по собственной инициативе должен был поговорить с молодежью. Да и потом никто не препятствовал ему проявить человеческое участие в судьбе репрессированных юношей и девушек. Он же самоустранился с самого начала. В частности на наше предложение Д. А. Кунаев ответил, что пусть с демонстрантами говорят С. М. Мукашев или Н.А.Назарбаев и, срочно покинув кабинет Г. В. Колбина, уехал домой. Думаю, в тот момент он уже хорошо сознавал, что не ради его защиты собралась на площади молодежь. К тому же чувствовалось, что ему страшновато выходить к стихийно собравшейся, негативно настроенной толпе, с которой он не знал о чем и как говорить.

   Вы знаете, я не сторонник того, чтобы ворошить прошлое, задним числом навешивать ярлыки на тех или иных деятелей, сошедших с политической арены. Но, как говорится, из песни слов не выкинешь. Окончательно лицо Д. А. Кунаева раскрылось на июньском (1987 г.) Пленуме ЦК КПСС, где по результатам тайного голосования за серьезные недостатки в работе он был выведен из состава Политбюро и ЦК КПСС. Он и там не признавал своих ошибок. Поднявшись на трибуну, многословно хвалил себя, поливал грязью других, пока его не остановили. До последних дней своей работы Д. А. Кунаев оставался приверженцем и выразителем порочных принципов командно-административной системы, таким же апологетом застоя в Казахстане, как и Брежнев в стране.

3. Подводя итог своего обращения к членам уважаемой комиссии, хочу подчеркнуть, что сейчас республика переживает нелегкое время, а впереди нас ждут еще более серьезные трудности, связанные с переходом к рыночным отношениям. Учитывая эти важные обстоятельства, мы должны приложить все силы к тому, чтобы сохранить в Казахстане с таким трудом налаженную стабильность, воспрепятствовать возникновению любых причин, способных стать началом межнациональной розни. Особенность нашей многонациональной республики такова, что столкновения на национальной почве могут привести к еще более тяжелым последствиям, чем в других регионах страны, окончательно перечеркнуть наши надежды на успех перестройки, улучшение жизни людей и прежде всего казахского народа.

   В этой связи прошу вас, дорогие товарищи, со всей ответственностью подойти к подготовке документа, который станет квинтэссенцией вашей многомесячной нелегкой, но благородной работы и прольет свет истины на события, глубоко волнующие общественность республики. Хочу надеяться, что сформулированные вами окончательные выводы станут убедительным доказательством интернационализма казахского народа, того непреложного факта, что действия молодежи, вышедшей на площадь, ни в коей мере не носили националистического характера и не были направлены против других народов, населяющих Казахстан. В то же время, комиссия должна, на мой взгляд, дать однозначную оценку негативным явлениям, сопутствовавшим декабрьским событиям и выразившимся в экстремистских, противоправных, хулиганских действиях отдельных лиц.

   Мы не можем сбрасывать со счетов и то обстоятельство, что острые и, к сожалению, не всегда взвешенные выступления некоторых членов неформальных групп, ставящих своей целью переосмысление декабрьских событий, с тревогой воспринимаются русскоязычным населением республики, вызывают в их среде намерение создать альтернативные общественные движения типа интерфронта. В результате мы стоим перед реальной опасностью раскола, усиления конфронтации и недоверия между народами, населяющими Казахстан. Допустить этого ни в коем случае нельзя. Давайте не станем забывать, скольких сил потребовала от нас борьба за то, чтобы снять с республики позорный ярлык «казахского национализма»! 

С уважением,

Президент Казахской ССР

Н.Назарбаев
7.04.1990 г.

Другие материалы проекта «Желтоқсан-86»:

Исцеление – интервью Нурсултана Назарбаева

Часть 1: Желтоксан – как это было

Часть 2: Документальная хроника

Часть 3: Мухтар и Олжас

Часть 4: Коммунисты и листовки

Часть 5: Европа и Президент

Часть 6: Кто виноват? Из книги Кунаева

Часть 8: Окончательная оценка

• 43
• 41