Чем дышит Казнет?

16 мая, 2014

Сегодня в гостях у журнала — Шавкат Сабиров, Президент Интернет Ассоциации Казахстана

В казахстанском сегменте социальной сети Facebook наметилась странная тенденция: общественные деятели, журналисты, экс-политики и люди искусства стали выкладывать на своих страничках селфи (фотоавтопортреты) в марлевых повязках. Таким образом казахстанцы выступают против подписания договора о создании Евразийского экономического союза.

— Добрый день, уважаемые друзья! Наш сегодняшний гость — президент «Интернет ассоциации Казахстана», председатель Комитета новых технологий Национальной палаты предпринимателей Шавкат Сабиров. Вы возглавляете «Интернет ассоциацию Казахстана». Не могли бы Вы рассказать вкратце о вашей ассоциации? Что она из себя представляет? Кто является членом, каковы ее полномочия и т.д?
— В 2009 г. была создана наша Ассоциация и на сегодняшний день у нас 38 юридических лиц, включая хостинг- провайдеров, «Казактелеком», «Неолабс», «Казник», интернет порталы, платежные системы… В общем, те компании, которые сегодня достаточно влиятельны в поле Интернета.
— Что подразумевает участие в ассоциации? Есть ли какие-то обязательства?
— Членские взносы зависят от количества от работников в компании. Ассоциация должна отстаивать интересы, продвигать, лоббировать интересы организации, помогать развивать, в том числе, коммерческий бизнес членов нашей организации…
— Как я понимаю, ассоциация является неправительственной организацией, не подчиняется государству. Каким образом происходит ваше взаимодействие с государством? С вами приходится считаться Министерству информации или, скажем, тому же Казахтелекому, например ?
— «Казахтелеком» является нашим членом, поэтому нам очень легко и просто общаться и разговаривать на эти темы. Что касается представительства наших интересов, то с 2009 года у нас огромный опыт работы в законодательной сфере, опыт работы и сотрудничества с госорганами. Мы являемся членами консультативного совета при МИД РК. Я являюсь членом Комитета по охране прав индивидуальной собственности при правительстве РК, членом комиссии по взаимодействию с НПО при правительстве РК, по взаимодействию со СМИ. По сути, сегодня наша организация присутствует в подавляющем большинстве ключевых органов, которые созданы при государстве для взаимодействия с гражданским обществом. Более того, в Национальной палате предпринимателей существует 16 отраслевых комитетов. Из них мне доверили быть председателем Комитета новых технологий.
— Какие вопросы, помимо защиты интересов своих участников, удалось решить Ассоциации?
— Во — первых, мы активно участвуем в законотворческой деятельности: Закон об электронных деньгах, Закон об авторском праве… Мы добились права журналиста, оператора, фотографа зарабатывать на своем собственном контенте. Во- вторых, сейчас обсуждается Закон о торговле, с поправками в части Закона электронной коммерции, Закон о защите детей от вредной информации, Закон об информатизации, т.е. , мы обязательно принимаем участие в практически всех изменениях за последние 3-4 года, которые непосредственно относятся к роду нашей деятельности. Еще один из крупных проектов, который мы делали с 2011 года и сейчас завершили – это противодействие противоправному контенту, борьба с терроризмом и экстремизмом, мы создали горячую линию, на которой каждый пользователь анонимно может оставить сообщение, либо жалобу на противоправный контент. Это может быть обычный тролинг, оскорбление в сети, ненависть, расизм, ксенофобия, терроризм, экстремизм, детская порнография, эксплуатация детей и т.д.
Когда наши аналитики получают сообщение, мы его обрабатываем и, если мы находим признаки противоправного контента, то мы или связываемся с владельцем ресурса и разговариваем о том, чтобы этот контент удалить, либо, если владелец сайта не хочет его удалять, мы его передаем правоохранительные органы.
— А если этот контент не казахстанского происхождения, что тогда?
— Например, в прошлом году к нам обратился человек с сообщением, что в Швейцарии о нем была опубликована ложная информация, которая порочит его честь и достоинство. После нашего вмешательства контент был удален.
— Вы обратились к своим коллегам?
— Нет, к владельцам напрямую. В ноябре прошлого года мы вступили в ряды международной организации INHOPE, которая состоит из таких же общественных организаций, имеющих такие же горячие линии. В нее входят 43 страны. Одновременно с нами в нее вступили Бразилия и Таиланд .
— То есть, реакция по линии ассоциации по факту получается более эффективной и более быстрой, чем традиционным способом — по линии правоохранительной органов?
— Абсолютно. Потому что в правоохранительных органах на это может требоваться полгода, а в рамках нашей деятельности наше сообщение немедленно попадает в одну из 43 стран и у них есть, допустим, 48 часов. Первые 24 часа дается на то, чтобы определить : соответствует ли контент законодательству. Если да, то нас просто извещают — извините, нарушения мы не нашли. Если это не соответствует законодательству той страны, допустим, в Таиланде, то у них есть следующие 24 часа, чтобы этот контент удалить. Как правило, процесс удаления через международную организацию происходит быстрее, чем за 24 часа.
— Часто можно услышать, что Интернет в Казахстане отстал от передовых стран Европы, США, Канады и в плане доступа, и скорости, и цен, и новых технологий… Как бы вы с профессиональной точки зрения оценили сегодняшний уровень развития Интернета в Казахстане?
— Конечно, хотелось бы, чтобы мы двигались чуть быстрее. Это нормально, это естественно, ничего плохого в этом нет. Думаю, мы на года два-три отстаем от той же России. Но это, допустим, с точки зрения коммерциализации ресурсов. Но с точки зрения предоставляения услуг электронного правительства мы впереди России, это все прекрасно знают, поэтому наши показатели намного выше, чем у России. С точки зрения законодательной базы, среди стран СНГ, наверное, мы одни из самых первых, кто интернет- ресурсы приравняли к СМИ. Тогда много шума было о том, что все пропало, конец свободе слова… Нет, как видите, живем и никто никого не ущемляет…
— В таком случае, как подобные вопросы регулируются и обстоят, например, в тех же европейских странах?
— У них это вопрос саморегулирования. Собственно, у нас тоже. Основная идея, я думаю, была не в том, чтобы интернет-ресурсы прирявнять к СМИ, а в том, чтобы владелец ресурса нес ответственность за ту информацию, которая у него публикуется. И с этим я согласен, потому что Интернет стал намного чище, нет оскорблений, которыми был раньше полон интернет…
Помимо правовой ответственности, мы должны еще брать на себя моральную ответственность. Если мы дискутируем, то дискутируем аргументировано, если мы о чем-то спорим, то не переходим на личность, если нам не нравится вещание российских каналов, то мы не требуем их заблокировать… У меня это требование вызывает обратную реакцию: хорошо, мы их заблокируем, но что у нас останется? Либо мы слушаем и смотрим только тех, кто про нас хорошо говорит, либо вообще ничего. Простите, но так относятся к мертвым… Но мы же живые! Почему мы не можем послушать критику, пусть даже самую оголтелую, почему мы не дадим себе такую возможность, в отличие от той же Украины, где заблокированы российские каналы? Потому что у нас есть своя голова на плечах и человек сам может принять решение, какая правда ему кажется истиной. У нас есть выбор. Допустим, я прихожу домой,смотрю украинские каналы по Интернету, смотрю российские каналы и одно событие вещается с абсолютно протиположных сторон, но выбор остается за мной, в кого я поверю больше.
— Коль скоро вы заговорили про Россию, то в последнее время руководство этой страны делает весьма странные заявления, связанные с очень непростыми событиями вокруг Украины. Например, некоторые деятели заявили, то что Цой в свое время был агентом ЦРУ, буквально на днях еще один представитель — Рогозин выступил за то, чтобы запретить на территории России GPS, а президент РФ Путин заявил, что интернет — это тоже изобретение ЦРУ , цель которого развал таких стран, как Россия. Ваше отношение к такому заявлению?
— А вы знаете, в 2010 году в американском конгрессе было вынесено на рассмотрение 10 или 12 законопроектов, касающихся Интернета. И один из них как назывался «Интернет как национальное достояние США». То, что Путин говорит в 2014 году, просто повторяет то, что сами американцы сказали в 2010-ом. Каждая страна вправе считать «кусочек» интернета своей собственностью.
Сноуден и Викиликс показали, что американцы намного больше влияют на интернет чем, допустим, Россия. Вы не задумывались, почему огромное количество фактов, которые вскрылись со стороны слежки США — и ни одного со стороны России, где бы она следила? Что, по вашему мнению, лучше работают или не следят? Но, тем не менее, не дай бог, конечно, нам оказаться в той ситуации, в которой оказалась Россия или Украина, но так же, как американцы отстаивают свои интересы в Ираке, в Афганистане, в любой точке мира, так и Россия теперь защищает свои интересы. Если Казахстан окажется в точно таком же положении, то и мы, как страна, должны отстаивать свои интересы. По этому поводу очень хорошо сказал Познер: « Украина это тоже самое, что Россия. И государственных интересов у России там реально в миллион раз больше чем у Америки или Европы…»
— Мы сейчас заговорили о национальных интересах. Где важно, чтобы эти интересы соблюдались, в том числе в Интернете? Уже не первый год говориться о том, что информационное пространство Казахстана весьма уязвимо перед иностранным влиянием, в том числе, прежде всего, мы говорим о России. Насколько интернет- пространство Казахстана сейчас конкурентоспособно, насколько оно подвержено чужому влиянию, особенно российского контента?
— Поскольку мы живем в общем мире, Казахстан, с его информационным полем, не является обособленным государством. Мы являемся частью мирового сообщества, сегодня государство дало возможность спокойно перемещаться, читать, делать выводы и высказываться. Как следствие, мы находимся ровно под такой же угрозой влияния внешних факторов как и российское информационное поле, как Айзербайджан, как Украина или Белоруссия и любое другое государство. И каждая страна вправе защищать свое информационное поле и определять тот уровень или находить тот баланс, который сегодня должен существовать. Понятно, что, учитывая специфику кириллицы, фактора русского языка, влияние России будет очень сильным. Никто этого не отрицает. С другой стороны, мы и в Таможенном союзе с Россией, а не с Болгарией или с Китаем. Поэтому понятно, что российское информационное поле будет все таки доминировать. Это нормально. С другой стороны, я могу точно сказать, что Казахстан сегодня живет самостоятельной жизнью и активно генерирует собственный контент. Можно спорить, много или мало, но он есть. Даже то, что мы с Вами сидим в этой студии — это подтверждение тому, что мы умеем, мы делаем этот контент и потом его выкладываем для наших пользователей. Потому, что сегодняшняя наша встреча — это тоже контент, это тоже генерация его создания. Обратите внимание, за два-три года наше информационное поле заполнило огромное количество казахскоязычной аудитории, а не русскоязычной аудитории. Сегодня писать говорить и даже думать на казахском это не просто хорошо, а даже модно. Сегодня аудитория, говорящая на казахском языке, очень большая. Я думаю, сегодня важно ставить вопрос уже не просто о влиянии России на наше информационное поле, сегодня я бы сказал даже по-другому. Каково влияние внешних факторов воздействия на казахскояычную аудиторию, потому что сегодня она у нас доминирует на информационном пространстве и можно говорить с любым владельцем интернет- ресурса на казахском языке и он вам подтвердит, что за два последних года трафик и количество пользователей очень растет. Сегодня не вызывает ни у кого сомнений, что на казахскоязычном сайте 25-30 тысяч пользователей в день. Поэтому то, что Россия влияет… Ну, она и будет влиять. Ничего страшного нет, более того — влияет китайская и влияет американская сторона. Время от времени мы пробуем делать PEST-анализ информационного поля, политический, экономический, социальный, технологический. Какие четыре фактора из них влияют на наше информационное поле? Так вот, Казахстан является сферой интересов России, Китая и США. У нас нет Великобритании, Узбекистана, а вот эти три мощных силы сегодня пытаются повлиять на наше информационное поле. ..
— Бум вокруг социальных сетей спровоцировал довольно странную идею о том, что именно они стали катализатором событий на Украине и арабских странах. Поэтому есть голоса, требующие закрыть социальные сети или хотя бы их блокировать, как это сделали в Турции или Китае. Стоит ли это делать вообще по отношению к социальным сетям и возможно ли это сделать? Ваша оценка?
— Я считаю, это, во- первых, бесполезно делать. Блокировать, либо ограничивать доступ нужно только к противоправному контенту. Если это террористический контент, если это разжигание экстремизма, терроризма, если это детская порнография, если это оскорбление, если это социальная рознь. Закрывать ничего не нужно, нет никакой необходимости, должны работать принципы саморегулирования. Нет смысла закрывать Твиттер, Фейсбук, или Ютуб. Я могу Вам сказать для примера, что экономика Турции пострадала из за того, что у них был закрыт Ютуб, на 7-8 процентов. Блокирование такого рода больших сетей приводит не просто к ограничению доступа к информации, оно напрямую влияет на экономику, ограничивая ее развитие. Не помню точные данные, но в условиях экономического кризиса именно социальные сети и интернет были самым дешевым и легким способом выхода стартапа в бизнес. Кроме этого, интернет дает очень низкий порог входа с точки зрения рекламы. Более того, с точки зрения продвижения коммерческих брендов, сегодня социальные сети играют все более мощную роль.