Организация Тюркских Государств: это не союз «против», это союза «за»

Продолжение. Начало читайте здесь.

Мир воспринял появление Организации Тюркских Государств в лучшем случае настороженно, а в худшем – достаточно враждебно. Политики тюркских государств создали свой союз в довольно непростых условиях. Но каким будет его реальное содержание? Exclusive.kz и Центр Политических Исследований Академии Наук МОН РК обсудил этот вопрос с экспертами региона.

Юрий Пойта, руководитель Азиатской секции New Geopolitics Research Networ: Европа не воспринимает тюркский союз как угрозу

Пока четкой и понятной позиции у ЕС и отдельно у европейских стран по отношению к Организации Тюркских Государств нет. Это вполне естественно, поскольку в Европе сейчас заняты другими вопросами: отношениями с Россией, Северным потоком-2, усиливающейся конкуренцией с Китаем, кризисом на границе с Беларусью, росийско-украинским вооруженным конфликтом и т.д.

Однако, если судить по оценкам экспертов и исследованиям европейских аналитических центров, то можно сказать что усиление Организации Тюркских государств, если оно реально произойдет, не будет восприниматься в Европе как угроза, а будет рассматриваться как новое окно возможностей.

Во-первых, это связано с тем, что ЕС пока что без видимых результатов пытается реализовать свою стратегию по взаимосвязи с Азией (EU-Asia Connectivity Strategy, 2018). Раньше данная стратегия рассматривалась как взаимосвязь с китайским «Поясом и путем», однако на данный момент ее развитие планируется в качестве альтернативы китайским проектам. Причиной этому является усиление стратегической конкуренции между Западом и Китаем, несоответсвие китайских проектов подходам ЕС в плане открытости, поотчетности, механизмов финансирования и т.д. В частности, в исследовании Аналитического центра Европарламента 2021 г. «Prospects for EU-Asia Connectivity: The European way to connectivity» проблемой сотрудничества с Китаем в этой сфере называется «сложность сочетания нормативного и основанного на правилах подхода ЕС с «Поясе и пути», где доминируют государственные предприятия Китая и геополитические интересы, в контексте которых Пекин может предложить ЕС – «младшее партнерство в области подключения по-китайски».

Это же касается и политики Москвы в регионе. По мнению авторов этого исследования «ОДКБ и ЕАЭС стремятся гарантировать России лидирующую роль в ее «ближнем зарубежье» в ущерб другим игрокам, что может затруднить разработку ЕС инициатив по подключению».

На данный момент Брюссель разрабатывают новую стратегию – «EU’s Connectivity Strategy», которая призвана значительно расширить логистический потенциал ЕС. Планируется, что новый документ будет готов к весне 2022 года. В связи с этим, возможно, развитие Организации Тюркских государств будет способствовать логистическим и транспортным инициативам ЕС, и в данном плане можно создать синергетический эффект по развитию совместных проектов.

Во-вторых, ЕС в общем, и страны Восточной Европы в частности, заинтересованы в поддержании стабильности на своих рубежах. Опыт продемонстрировал, что Россия выступает спойлером стабильности и безопасности, а взаимодействие с Москвой не приводит к достижению этой цели. Отношения с Китаем также не приносит ожидаемого результата, поскольку опыт региональных конфликтов показал, что Пекин пока что не готов брать на себя ответсвенность по обеспечению мира и безопасности в регионе, а некоторые действия Китая рассматриваются в ЕС как «гибридное» влияние с целью подорвать европейские ценности и институты. В данном контексте Организация Тюркских Государств может взять на себя роль по достижению регионального мира и стабильности, о чем было сказано в недавно принятой стратегии «Тюркское видение 2040». Демонстрация европейским партнерам реальных шагов в этом направлении также вызовет позитивную реакцию ЕС, и будет способствовать синергетическим усилиям.

Фактором, который будет способствовать указанным выше двум инициативам, является то, что в данный момент ЕС теряет свое геополитическое значение, и чиновники в Брюсселе серьезно этим обеспокоены. Поэтому, предложения, которые позволят ЕС реализовать свои цели, будут позитивно восприняты в Брюсселе, и на них необходимо сосредоточиться в переговорном процессе.

Говоря об опыте Украины, аналитик отметил, что в Киеве длительное время рассматривали возможность присоединиться к Организации Тюркских государств в качестве наблюдателя. Сложно сказать, на каком этапе сейчас данная инициатива. Возможно, Украина для реализации своих задач в области экономики и безопасности выбрала двусторонний формат взаимодействия со странами региона. Например, отношения с Турцией сейчас развиваются очень активно: готовится к подписанию соглашение о свободной торговле между странами, создан формат взаимодействия министров обороны и иностранных дел «Квадрига», реализуются десятки проектов в оборонной промышленности – по совместному производству ударных беспилотников Bayraktar TB2 и Akıncı, тяжелого боевого вертолета T-929 ATAK-2 и др.

Четкая и последовательная поддержка Турцией позиции Украины по незаконной аннексии Россией Крыма, в том числе в рамках Крымской платформы, также демонстрирует готовность Турции проводить смелую и независимую региональную и глобальную политику, что, с нашей точки зрения, является позитивным фактором для превращения ОТГ в влиятельную международную организацию.

Айдос Сарым, политолог, депутат Мажилиса Парламента Казахстана: «ОТГ – это не организация «против». Это союза «за».

– Создание ОТГ – давно ожидаемое событие, но это только начало пути. В этом процессе есть два измерения. Внутренняя часть наиболее понятна: сбалансировать влияние КНР, РФ, ЕС и фактора Афганистана. Все это достаточно системно отражено в документе «Тюркское видение 2040». Надо определиться с новыми обстоятельствами, связанными с налоговыми режимами, визовыми вопросами, вовлекать бизнес-сообщества и создать общее информационное поле. Однако, есть внешние измерения и они сложнее. Новой организации нужно правильно позиционировать себя в ООН, выстроить правильные отношения с Пекином, Москвой и Брюсселем. Учитывая то обстоятельство, что Турция член НАТО, а мы – ОДКБ, необходим диалог не только на уровне внешнеполитических ведомств, но и организаций. Надо объяснить миру, что ОТГ – это не угроза, а возможность, хотя попытки демонизировать эту структуру уже появляются. Это не организация «против», а организация «за». Поэтому важно найти внешнеполитические формулы, приемлемые как внутри, так и снаружи. Нужно определиться, что делать с интересами других стран, где есть тюркский компонент. В той же России тюркские институты работают в усеченном формате – Кремль воспринимает отношения даже с тем же «Тюрксой», как враждебные. Чувствителен вопрос и в отношении тюрков в Китае и здесь важно понимать нашу ответственность перед ними. В следующем году запланирован новый саммит ОТГ и я рад, что такие обсуждения происходят.

Есенжол Алияров, Президент «Ассоциации политических исследований»: «Нам по-прежнему мешает тоталитарное мышление»

– ОТГ – мощное явление, которое уже воспринято неоднозначно внешними факторами. Но проблема в том, что мы сами тоже еще не имеем четкого представления, чего от нее хотим. Преобладание тоталитарного мышления все еще довлеет над нами. Мы уже несколько разочарованы своим присутствием в ЕАЭС, в котором сложно уживаются общие цели и национальные интересы. Есть такая формула: сильные участники – сильные объединения. Добиться ее реализации – процесс долгий и болезненный. Прошлое объединяло нас, но настоящее пока разъединило. Кто станет локомотивом объединения? Как будут учитываться интересы его членов? Без экспертного диалога здесь не обойтись.

Аскар Нурша, политический аналитик: «Пантюркизм и тюркская интеграция – это не одно и то же»

– Уже десять лет мы находимся под воздействием искаженной информационной политики, продиктованной проевразийскими и пророссийскими настроениями. Но, несмотря на это, в наших обществах есть и протюркские настроения, которые особенно проявились в связи с ситуацией в Карабахе и на фоне приграничных конфликтов между Таджикистаном и Кыргыстаном, воспринятые едва ли не как конфликт оседлых народов с кочевниками. Для этого есть ряд и исторических предпосылок, включая благодарность казахов за то, что в свое время они приняли тысячи наших соотечественников, бежавших от Советской власти. Кстати, наш президент в своей речь не обошел вниманием этот эпизод и выразил благодарность Турции. В то же время, если быть прагматичными, то основой интеграции должна стать экономика, и прежде всего использование потенциала транспортно-энергетического коридора через Каспий.

Да, растет определенный скепсис в отношении ЕАЭС, который втянул нас в орбиту санкционных ограничений в отношении России. На фоне отрицательного торгового баланса с Россией, ее доля в импорте продолжает расти, а значит, мы становимся донорами ее экономики.

В то же время, не стоит забывать, что и Турция несет издержки своей активности на Ближнем Востоке и это будет сдерживающим фактором для других тюркских государств. К тому же, есть определенные исторические предубеждения против Турции. Пантюркизм нельзя приравнивать к тюркской интеграции, как это особенно часто делают россияне. В то же время, когда мы говорили о многовекторности, то это должно касаться и импорта за счет тех же тюркских государств, который может составить конкуренцию российской и китайской продукции – Турция обладает значительным индустриальным потенциалом.

Что касается военного сотрудничества, то при всей симпатии к Турции, мы не должны питать иллюзий, что она в состоянии дать гарантии безопасности странам Центральной Азии – у нее нет на это достаточных ресурсов, даже с учетом ее членства в НАТО. Да, можно вести речь о подготовке военных кадров, проведении совместных учений, но, поскольку мы географически и исторически зажаты между Россией и Китаем, должны понимать пределы возможностей Турции.

Еще один вызов – выработать отношение к тем тюркским народам, которые не имеют своей государственности. Без решения этого вопроса в ОТГ могут видеть откровенно вражескую идеологию, которая будет подрывать их межнациональный мир. Как вы знаете, Россия запретила своим тюркам принимать участие в протюркских проектах. Нам нужно предложить Кремлю конструктивную и взвешенную позицию по этой деликатной проблеме. Не менее чувствительна эта проблема с СУАР, где уйгуры в конце концов могут превратиться в евразийских курдов. Без ответа на эти вопросы тюркская интеграция быстро сойдет на нет.

Меруерт Махмутова, директор Public Policy Research Center: «ОТГ – потенциальная альтернатива ЕАЭС»

– В Казахстане видят сотрудничеству с ОТГ как контрбаланс Китаю и России. Действительно, нас сближает общая ментальность, хотя экономических интересов пока не очень много, и они достаточно консервативны. Но отмечу, что Турция всегда хорошо использовала мягкую силу. Ее ведущие аналитические центры уже много лет являются организаторами экспертных дискуссий, а их участниками являются бывшие и нынешние высокопоставленные политики. США не скрывают, что хотят видеть Турцию лидером Ближнего Востока, а события в Афганистане послужили катализатором институционального оформления ОТГ.

Считается, что объединяются перед лицом общей угрозы и Афганистан стал таким вызовом для региональной безопасности. Только объединившись ЦАР и Турция, как член НАТО, могут принять на себя определенную ответственность за сохранение стабильности. Но, поскольку политические и экономические интересы сильно переплетены, каждой из наших стран в первую очередь нужно укреплять свой потенциал привлекательности для сотрудничества, особенно в несырьевом секторе.

В свое время, когда создавался ЕАЭС, нам обещали доступ к рынку 175 млн. человек. Но ОТГ – не менее перспективно с его 165-миллионным рынком. Тем более, что ставка на ЕАЭС себя на оправдала. Нам пора более тщательно выбирать себе друзей. Усиление ограничений, связанных с санкциями по отношению к России и Беларуси очень ограничивает возможности и Казахстана. Поэтому диверсификация обеспечит баланс сил, в том числе с экономической точки зрения.

Тогжан Кожалиева, лидер общественного движения ХАК: «Турция признает Казахстан духовным центром тюркского мира»

Я давний сторонник этой коалиции. Декларируя многовекторность, в реальности Казахстан уже давно и прочно оказался в зоне неоколониального ракурса России. Тем не менее, анализ нашего информационного поля в ходе 44-дневной войне в Карабахе продемонстрировал активную общественную поддержку Азербайджана в Казахстане. Это значит, что протюркские настроения преобладают, по крайней мере, не меньше, чем евразийские.

Что касается тюрков, не имеющих своей государственности, то в Уставе тюркского совета сказано, что членами организации могут стать только суверенно признанные государства. Во-вторых, статус наблюдателями могут получить только те страны, в которых одним из государственных языков является тюркский или более 50 процентов представляют тюркские этносы. Россия, Афганистан и Монголия подавали соответствующие заявки, но вопрос по ним пока рассматривается.

Еще раз хотелось бы подчеркнуть, что у членов ОТГ – не только общие интересы, но и общая вековая история. Такого мощного объединяющего компонента нет ни в одном из интеграционных союзов. Но самое главное – Турция признает Казахстан духовным центром тюркского мира.

• 73
• 76