Пэр Тешендорф, Фонд Эберта: Парламент распускается в силу слабости его полномочий

25 января, 2016

1158

Толганай Умбеталиева: —Здравствуйте, дорогие коллеги, дорогие друзья! Приветствую вас на нашей очередной передаче «Формула 4+». У нас сегодня в гостях Пэр Тешендорф, региональный директор фонда Фридриха Эберта в Казахстане, Узбекистане и Туркменистане. Ну, и так же наши ребята — Расул Жумалы, Досым Сатпаев и Андрей Чеботарев.

Расул Жумалы: — Я знаю, что ваш фонд занимается вопросами образования, исследований. Не могли бы Вы полней отобразить деятельность вашего фонда?

Пэр Тэшендорф: — По-моему, самой главной задачей нашего фонда, особенно сейчас, понять страну, в которой мы бываем.

Сейчас очень много информации, не всегда отражающей реальность. Поэтому мы заинтересованы в нормальных площадках, где сможем обменяться представлением о том, что на самом деле происходит в регионе. То есть самая главная задача — это международный диалог.

На самом деле, нашему фонду уже 90 лет. Он основан первым демократически избранным президентом Германии. Фридрих Эберт был очень простым человеком, но это не помешало ему стать главным лицом в государстве. Этот человек понимал, что невозможно построить демократию в стране без демократов. И этот опыт простого человека, добившегося вершины, власти воплотился в идее создания фонда. Эберт был социал-демократом, который считал своей миссией содействие развитию общества демократическим путем и возможностями структуры. Кроме того, фонд поддерживал студентов из малообеспеченных семей.

Конечно, Фонд запретили во время фашизма, и снова создали после окончания второй мировой войны. Мы вновь начали работу в этом направлении, еще более уверенные в том, что немецкий народ больше никогда не должен стать причиной какого-то военного конфликта. Здесь, в Казахстане, у нас четыре направления. Первое — правосудие и права человека. Мы работаем с государством и правозащитниками для улучшения этой системы. Второе – мы делаем акцент на социальных конфликтах, особенно с профсоюзами и работодателями. Мы также работаем в поддержку гражданского общества, его независимости от иностранных и государственных доноров.

И четвертое — это внешняя политика. Мы хотим, чтобы в казахстанском обществе больше понимали значение внешней политики, ее влияния на жизнь, понимали, какие другие государства влияют на регион и как можно на это реагировать. Мы, европейцы, имеем интеграционный опыт со всеми его плюсами и минусами. Но все же мы видим, что есть шанс использования регионального единства. Все-таки вместе вы будете сильнее, чем в одиночестве. В этом направлении мы тоже стараемся постоянно привлекать все страны Центральной Азии к каким-то совместным проектам…

Досым Сатпаев: — Кстати, если я не ошибаюсь, в свое время Германия, в рамках Европейского Союза была активным лоббистом в разработке европейской стратегии в отношении стран Центральной Азии. Сейчас возникает такое ощущение, что интерес Германии к Центральной Азии угас. Или это ощущение ложное? По сути, только два основных игрока ведут себя более-менее активно — Россия и Китай. Даже американцы немножко устранились…

Расул Жумалы: — Каковы приоритеты германской внешней политики по отношению к постсоветскому пространству, к действиям Россия?

Пэр Тэшендорф: — Я согласен, какое время мы стали меньше интересоваться Центральной Азией, но в прошлом году мы пересмотрели стратегию и сделали новые акценты. По- моему, интерес к Центральной Азии исходит из того, что это мост между Азией и Европой. Но, вы правы — наших сил на все не хватает. Сегодняшний фокус — Украина. Балансировать или пересматривать отношения с Россией? Очень важный момент! А есть еще и Греция, и другие страны… Сил не хватает. Тем не менее, Европейский Союз присутствует с достаточно большими программами в регионе. Правда, в Казахстане — в меньших масштабах, поскольку вы уже и так мигрируете в сторону европейского вектора. В прошлом году Европейский Союз и Казахстан подписали соглашение о партнерстве. И это показывает, что у нас совместные интересы. Между нашими государствами более зрелые отношения, нежели между донором и реципиентом. О степени заинтересованности в партнерстве говорит хотя бы тот факт, что глава нашего министерства иностранных дел в прошлом году, в день 25- летия падения Берлинской стены, праздновал его здесь в Казахстане.

Германия сильно заинтересована в том, чтобы через Казахстан «достучаться» до России. Понятно, противостояния между Европейским Союзом и Евразийским Экономическим Союзом нет. И Казахстан, как страна, заинтересованная в поддержке обеих структур — это тоже способ найти общие интересы.

Расул Жумалы: —Вы уже достаточный период находитесь в Казахстане и, наверное, уже понимаете нашу внутреннюю «кухню». Буквально в эти дни у нас обсуждается главное политическое событие — инициатива досрочного роспуска парламента. Хотелось бы услышать, как вы воспринимаете эту новость? Как часто ваш парламент самораспускается, обращается к Меркель или к кому-то еще… Как вообще это происходит у вас?

Пэр Тэшендорф: — Как сказать… У нас, если не ошибаюсь, так было два или три раза. И это всегда связано с недоверием к канцлеру… Значить, это единственный способ на самом деле…

Расул Жумалы: — А недоверие парламента к самому себе у вас бывает?

Пэр Тэшендорф : — Нет. Если речь не идет об импичменте… Депутат не заинтересован еще раз проходить тур, поскольку он никогда не может быть уверен, что вернется. Да и в принципе потребности такой нет… Четыре года – это достаточно короткое время. Первые два года уходят на то, чтобы понять что делать, а следующие – на начало предвыборной компании. Но чтобы изменить политику, менять коалицию, и так далее, вовсе не обязательно распускать парламент. Но я понимаю, что в Казахстане по-другому. На самом деле все это говорит о том, что пока у парламента еще нет таких полномочий, такого влияния, которое присуще стране с парламентской системой. Если бы у парламента было бы больше полномочий, он бы не распустился так быстро сейчас, когда так много работы во время кризиса.

Остальные части:

Часть 2: