Готовы ли школы Казахстана к инклюзивности?

20 июля, 2018

Гаджетизация – это эпидемия, которая лишает ребенка роскоши человеческого общения

Руководитель Центра логотерапии и коррекции «Тичь и Спич» Аида Дадыбаева, уверена, что развитие ребенка должно проходить по законам природосообразности. Поэтому желательно до 4-5 лет не давать ребенку гаджеты, либо сократить их использование до минимума.

Ребенок получает информацию об окружающем мире через сенсорные каналы: зрение, слух, обоняние, тактильные ощущения, вкусовые ощущения. Мозг анализирует все сигналы и выстраивает образы и представления. Малыш постепенно начинает понимать, что предметный мир (стол, стульчик, чашка) имеет свою форму, размер, цвет, и, чтобы получить желаемое, надо обратиться к взрослому. Познавательная активность ребенка приводит к тому, что он начинает коммуницировать с людьми, другими детьми. В общении малыш учится социальным навыкам, привыкает к правилам, ждет своей очереди в игре. Включается механизм «социального интеллекта».

Если ребенок с раннего детства «общается» с мобильным телефоном, планшетом и прочей техникой, его психо-речевое развитие нарушается. Он получает эмоции от ярких анимашек, его речевая потребность снижается, с людьми он пытается общаться так же как с гаджетом, пытается нажимать «кнопки», манипулируя криком или слезами. Проблема в том, что мир для ребенка теряет объемность, становится одномерным.

В Центр логотерапии и коррекции «Тичь и Спич» периодически обращаются родители детей, которым ошибочно ставят диагноз: «Расстройство аутистического спектра», а в действительности, ребенок не владеет навыками коммуникации по причине зависимости от гаджетов.

В Центре «Тичь и Спич» работают логопеды, психологи, Монтессори-педагоги, которые знают, как обучать детей с проблемами речи и коммуникации и подходят к решению этой проблемы комплексно. Помимо коррекционных занятий с логопедом, психологом, проводятся занятия по лечебной физкультуре. На этих занятиях у детей формируется правильная походка, осанка, общая координация, схема тела. Специальный зал оборудован всем необходимым, чтобы эти занятия были максимально эффективными.

Так же в Центре организованы занятия по логоритмике. Дети учатся согласовывать свою речь с движением, «запускаются» речевые процессы через эмоционально-двигательную активность.

— Аида Кадыровна, почему у современных детей вообще возникают проблемы с речью?

— Проблемы с речью возникают в результате разных причин: вредности и интоксикации во время эмбрионального развития, инфекции, перенесенные в раннем детстве, неудачная вакцинация и прочее. Но бывает, что ребенок не получает достаточного речевого и эмоционального общения с близкими людьми, особенно с мамой.

Многие родители жалуются, что у ребенка вся комната в игрушках, а он не играет. Тогда я задаю вопрос им: «А вы играете со своим ребенком хотя бы 20 минут в день?».

Игра — это необходимое условие для развития ребенка. Общайтесь с ребенком, стройте сюжеты, эмоционально показывайте разыгрываемые ситуации.

Приведу пример. К нам в центр привели ребенка, отец которого долгое время думал, что его ребенок не говорит, пока однажды не услышал, как сын разговаривает с компьютером. А если бы отец проводил больше времени с ребенком, наверняка этого бы не произошло.

И такие случаи не единичны. Наш Центр посещает мальчик в течение 2-х лет. Его мама рассказывает, что когда ему было всего 5-6 месяцев, она включала ему телевизор на весь день, и занималась своими делами. Ее вполне устраивало, что малыш спокойно смотрел мультики.

Мы сумели сдвинуть этого ребенка в интеллектуальном плане, он собирает паззлы, понимает простые просьбы, но он так и не заговорил. Мои педагоги очень сильно за него переживают, волнуются, потому что у мальчика хороший невербальный интеллект.

Он начал понимать простые слова, психически стабилизировался, хорошо занимается. Этому ребенку врачи не ставят аутизм, потому что он контактный. Мы считаем, что у него сенсомоторная алалия. Это такое состояние, которое вызвано поражением в определенных зонах коры головного мозга, в результате которого ребенок плохо понимает речь и не может произносить слова. А в самый важный период его жизни до 3-х лет, когда происходит развитие речевых зон, с ребенком практически не разговаривали дома…

Многие мамочки не знают, что моторика языка так же важна для развития речи, поэтому детям после года надо давать твердую пищу, чтобы ребенок жевал, чтобы разрабатывались мышцы языка, участвующие в произношении звуков.

Необходимо знать, что существуют этапы развития речи – от гуления, лепета, первых слов до связной речи. Этапы развития движения от захвата игрушки, ползание, потом первых неловких шагов… И речь и движения — это две стороны одного процесса — поступательного развития ребенка, и этот онтогенез нарушать нельзя. А родители хотят миновать какие-то этапы развития, например, поставить ребенка сразу на ходунки, минуя ползание, или научить ребенка говорить предложения, минуя стадию развитого лепета. Нельзя изменить то, что заложено природой.

— Как часто к вам обращаются родители детей с аутизмом?

— Очень часто к нам в Центр родители приводят ребенка и говорят: «У нас ребенок-аутист». Они прочитали интернет-ресурсы, и находят все признаки аутизма у своего ребенка. Бывает, что приводят детей с медосмотра, где невропатолог поставил диагноз «аутизм». Но мы не ставим диагнозов, мы не врачи. Мы, педагоги, знакомимся с ребенком, и обязательно проводим двухнедельное обследование. Проводим для родителей первичную консультацию. К примеру, мы увидели, что у ребенка есть проблемы с поведением, с логикой, с вниманием, с пониманием речи и только потом делаем какие-то выводы.

Как правило, дети, у которых есть ментальные проблемы, это дети с сенсорной алалией. Они очень похожи по своим признакам на детей с аутизмом.

Часто неверно ставят диагноз «аутизм», а потом выясняется, что это сенсорная алалия. Например, если задаю вопрос аутисту: «Ты хочешь пить?», он мне в ответ: «Ты хочешь пить?». Просто повторяет. У сенсорных алаликов реакция бывает такая же. Но, сенсорики – это контактные дети. У них могут западать логические цепочки, западает понимание, но нет проблем с коммуникацией, они подходят к взрослым, берут его за руку, показывают, что хотят, проявляют эмоции к родителям, обнимаются, смотрят в глаза говорящему.

Часто родители думают, что их ребенок аутист, потому что он не откликается на имя. Сенсорный алалик , в силу своих специфических проблем и нарушения фонематического восприятия, не распознает даже звуки своего имени. Он не глухой, он элементарно не понимает, что говорит ему другой человек, но свои желания может выразить жестами. С аутистами так не происходит. Это ребенок в себе. Поэтому важно правильно выявить проблему ребенка, чтобы разработать ориентиры для его развития.

Дети с аутизмом очень разные. Есть дети, не владеющие речью. А есть высокофункциональные. Они хорошо обучаемы, могут рассказывать стихи. Например, у нас в Центре занимается 5-летний мальчик, который наизусть знает стихи Пушкина. Он много говорит, много знает. Как правило, у таких детей хорошая память, они запоминают, но из-за нарушения навыков коммуникации, эти знания не попадают в тему, они находятся вне контекста общения.

А вот сенсорные алалики хотят общаться, но плохо понимают. Если этот ребенок понял какое-то слово, мы словно тянем за ниточку это слова, включаем это слово в различные ситуации. Работа с сенсорным алаликом долгая и кропотливая, требует от педагогов гибкости и творчества. Но сколько радости приносит нам, когда ребенок с сенсорной алалией, который не понимал ни слова из обращенной речи, через два года коррекции поступает в речевую школу! Это большая радость для родителей и специалистов, так как такие дети часто попадают в коррекционную школу для детей с нарушением интеллекта.

Что касается аутистов, перспектива обучения зависит в первую очередь от степени сохранности интеллекта и уровня социализации.

Социализация, даже высокофункциональных аутистов, проходит очень сложно, они могут так и остаться на том уровне, когда им не нужно общение. Но, тем не менее, этих детей надо учить. К нам в Центр пришла девочка с диагнозом: «Ранний детский аутизм». Она стала более контактной, мы научили ее говорить, читать, писать, но, самое главное – мы научили ее взаимодействовать с родителями, детьми, с педагогами.

Она уже может задать вопрос по теме, и это большое достижение. Почему? Потому что, как правило, у таких детей хорошие речевые возможности, но они ими не пользуются. Они молчат. Например, такие дети очень долго не просятся в туалет, потому что у них не развиты ощущения. Вот почему мы используем еще и ресурс сенсорной комнаты. Там дети получают ощущения от различных сенсорных источников и научаются различать эти ощущения, определяют, что приятно для них, а что нет.

— Как вы относитесь к идее инклюзивного образования в Казахстане?

— Родители детей с аутизмом часто задают мне вопрос, где будет учиться их ребенок? У любого ребенка есть потенциал. Бог ему дал какой-то талант, но кто-то его развил, а кто-то – нет. Многие высокофункциональные аутисты становятся программистами. Они могут стать хорошими математиками, учеными. В любом случае будущая специальность должна лежать в векторе «человек — машина», а не «человек-человек».

Если говорить откровенно, то идея инклюзивного образования в Казахстане не обрела еще ощутимых контуров, находится в зачаточном состоянии.

Инклюзив нельзя копировать из Европы или Америки, необходимо учитывать особенности нашего специального образования, особенности менталитета.

Для того, чтобы идея включения ребенка с особыми образовательными потребностями стала реальностью, необходимо подготовить тьюторов со специальным дефектологическим образованием, который бы сопровождал ребенка в коллективе норматипичных детей. Комплектация класса должна быть не 30 человек, а 15-18. И еще много других проблем, которые не решаются ни в юридическом, ни в профессиональном, ни в материальном плане. Так же есть дети, которые, в силу своих особенностей, не могут обучаться в инклюзивных классах, в принципе.

Еще один факт, затрудняющий инклюзию – социум не готов принять таких детей. Часто родители стесняются выходить из дома с проблемными детьми. У нас в обществе нет толерантности, даже взрослые могут пальцем показывать на таких детей и говорить, мол, смотрите какой невоспитанный ребенок (не понимая истинных причин такого поведения).

— Аида Кадыровна, по вашему опыту, у каких детей больше нарушений в речи – у детей с аула, села, или городских?

— Больше это касается городских детей. Если ребенок в 3 месяца получил в руки мобильный телефон – это гарантия того, что психо-речевое развитие будет идти с задержкой. А в ауле дети видят живую корову, могут ее потрогать, увидеть ее объемы, хвост, рога, почувствовать запах, попробовать парное молоко. Это все позволяет сложить целостное реальное представление. Любому ребенку нужны животные. Хотя бы кошка или собака. Кроме того, дети должны видеть, как растут деревья, овощи. Это все процесс обучения и познания мира.

Педагоги, которые у нас работают, любят детей, они педагоги по призванию. Но, если ситуация в области образования не изменится, то у нас не останется хороших специалистов. При такой низкой зарплате в таких высоких психо-эмоциональных затратах.

С нашим Центром сотрудничает профессор Луцкина Раиса Кузьминична, которая открывала в 1980-е годы кафедру логопедии в Казахстане. Это человек, у которого сильные академические знания, она училась у лучших логопедов советского союза. Раиса Кузьминична формирует у наших преподавателей академическую базу и постоянно совершенствует педагогический инструментарий.

P.S.: Аида Дадыбаева закончила Казахский педагогический институт в 1988 году, факультет Дефектологии, по специальности логопед-дефектолог. Работала с детьми с ДЦП, в речевой школе для детей с тяжелыми нарушениями речи, занималась частной практикой, что привело к открытию собственного центра — детсада по просьбе родителей. В 2015 году Аида Дадыбаева открыла свой первый центр по коррекции речи. За основу взяла метод московского логопеда-дефектолога Натальи Пятибратовой. Со временем она собрала команду профессионалов – педагогов, психологов, физиотерапевтов.