Вместо промышленности Казахстану нужно развивать сервис и услуги

12 апреля, 2022

Наша страна уже не в состоянии догнать мир в развитии промышленности. Но у нас есть другие конкурентные преимущества: транзит, туризм и услуги.

Начнем с того, что экономика – это не автомобиль, который можно отогнать к мастеру и починить, заменить вышедший из строя агрегат, либо отремонтировать старый. Если к экономике относиться как к «машине», то это называется – ручное управление, которое мы применяли 30 лет и пришли к известному результату.

На самом же деле, экономика – это главным образом, про отношения! Отношения между людьми, взаимовыгодный обмен экономическими выгодами между индивидами – базиса всей экономики. Каждый из нас – это одна, экономически-активная единица в экономике. И все мы индивиды, вступающие в экономический обмен с другими индивидами, в целях обменять свою избыточную выгоду, на чужую экономическую выгоду, которая нужна нам для удовлетворения собственных потребностей.

В процессе обмена полезностями – правом обладания, возникают «трения», издержки, связанные с передачей прав собственности; оценки полезностей, контроль за соблюдением норм справедливой торговли и пр. Чем выше издержки, тем не эффективней экономика.

После январских событий выросла критика Токаева. Критики известные – бизнесмены, политологи, аналитики, журналисты. При этом, никто не хочет делить с ним ответственность. Но разве не мы все жили в этой стране 30 лет? Кто из нас не крал, не давал взяток, не старался «обшустриться за счет ближнего»? Только пожалуйста, давайте будем критичнее к себе и называть вещи своими именами. Что было вашим стимулом и соблазном? 100 долларов? Проблемы с ГАИ? Оценка ребенка в школе? Выиграть тендер?

Токаев 30 лет был доверенным лицом диктатора. Вы можете себе представить, какие перед ним стояли соблазны? Покажите мне его миллиарды? Дворцы в Лондонах, заводы-пароходы? Аким района и его родственники за пару лет «службы» миллионерами становились.

Так вот, все критики Токаева требуют от него каких-то «решительных действий» в экономике, «определенности» в политике; внутренней и внешней. На самом же деле, эффективное государство не должно лезть в экономику, мешать ее развитию. Вместо этого, задача государства, давать нужные импульсы и стимулы, регулировать перекосы имеющимся в наличии инструментарием. Только так можно достичь устойчивого, долгосрочного роста. При этом, критики не хотят замечать, что Токаев, максимально безопасно, пользуясь ситуацией, шаг за шагом отыгрывает позиции, выводит экономику из-под влияния Кремля. Океанский лайнер начнет менять направление, гораздо позже, чем рулевой повернет штурвал. Даже самые дискретные графики в какой-то степени непрерывны, прошлое определяет будущее – во всем есть направленная инерция. За 30 лет мы разогнались и срослись с прошлой системой.

Экономика государства – это даже не океанский лайнер. Эффективно управлять экономикой вручную долго невозможно. Видимо забыли, к чему приводит активное участие государства в экономике, соскучились по «хану», который указом «починит» экономику. А может, и сами стать хотят «ханами», заняв вакантное место.

А теперь о других устоявшихся заблуждениях. Самым популярным рецептом успеха сегодня считается идея индустриализации экономики, под не менее оригинальным лозунгом импортозамещения и собственного производства, приводя в пример послевоенную Германию, Японию, Южную Корею и Сингапур. Но при этом, все забывают, что внешние, внутренние, исторические факторы значительное отличаются от наших. Если в 30-ые годы СССР смог провести индустриализацию, закупив заводы в Америке, которые работали 60 лет, пока не устарели, то сейчас автопроизводители меняют модельный ряд автомобилей чуть ли не каждый год, а концептуальные изменения и полная замена основных средств происходит в течении 5-7 лет.

При этом, никто не против индустриализации как таковой. Но только на свои или кредитные деньги, на коммерческих условиях, без госгарантий и субсидий из бюджета, на общих основаниях с Муратом из Шелека, желающим выращивать овец, и Сауле из Шымкента, решившей открыть швейный цех. Банк сам решит, кому давать кредит при прочих равных.

В долгосрочном планировании важно максимально подробно ответить на три главных вопроса в строгой последовательности, то есть, не ответив на первый, не переходить к следующему: Зачем? Что? Как?

Итак – зачем? Мы хотим повысить уровень жизни людей, создать для них условия для самореализации или наша задача построить промышленную экономику? Нам нужно вовлечь в активный экономический процесс 19 миллионов казахстанцев, или мы хотим взрастить кучку «промышленников» – будущие олигополии?

Далее, инвестиции в современном мире – это вовсе не про деньги, вернее, далеко не только про деньги. Инвестиции – это про бизнес, который приходит туда, где есть выгодные условия, со своими технологиями, бизнес-процессами, создает производство и платит налоги, постепенно увеличивая удельный вес в добавленной стоимости на территории резидентства за счет найма квалифицированных местных кадров и переноса смежных производств, с использованием местного сырья. Производство приходит туда, где в избытке дешевая рабочая сила или развита логистика, либо присутствуют какие-то другие факторы, влияющие на себестоимость продукции. Хотим ли мы видеть казахов у станка, на фабриках и заводах, за зарплату и производительность китайца, которых 1,5 миллиарда, и они начали гораздо раньше нас? Есть ли смысл с ними конкурировать? В чем?

Далее – нет ни одной страны в мире, полностью не зависящей от импорта. Зато все развитые страны в мире развивали свои конкурентные преимущества. Является ли промышленность конкурентным преимуществом казахов?

Надо наконец признать, что наша проблема не в импорте. Наоборот, открытые границы для импорта – это широкий ассортимент товаров, конкуренция цены и качества и, как следствие, высокое качество жизни потребителей. Наша проблема не в производстве, а в низких доходах среднего казахстанца. Причина тоже очевидна – государство «по уши» сидит в ценообразовании.

Если мы все-таки хотим поднять качество жизни среднего казахстанца, создать условия для его самореализации, а не строить промышленную экономику с непредсказуемым результатом, то индустриализация может быть лишь одним из множества вариантов/путей достижения поставленной цели.

Не менее привлекательной, а с точки зрения доходов, даже более эффективной, является сфера услуг. Вообще, сфера услуг считается, чуть ли не самой доходной отраслью в мире. Между тем, сфера услуг и является нашим национальным, историческим, географическим, культурным выигрышным преимуществом, которое, на мой взгляд, и стоит рассмотреть, как рабочую версию – направление развития. МСБ, туризм и транзитный потенциал.

Казахстан – это колыбель тюркской культуры, у нас огромное количество исторических памятников и природных достопримечательностей. Одни петроглифы чего стоят, за которыми охотился и открывал миру наш погибший в январских событиях, национальный герой Ерлан Жагипаров. Про гостеприимность казахов и говорить не приходится. Наши традиции и самобытность – магнит для иностранного туриста. Прибавьте сюда транзитный потенциал благодаря нашему географическому расположению! На юге Казахстана традиционно развиты национальные ремесла, хлопковое производство, исторические достопримечательности, на севере – зерновые, красоты Кокшетау, на востоке – Алтай, Катон-Карагай, металлугрия, на западе – Мангыстау со своими космическими красотами, седой Каспи, морские порты, которые требуют правильной эксплуатации и развития пропускных мощностей, вместе с танкерным флотом, алматинская область – вторая Швейцария, яблочные сады, Медеу, Шымбулак, Кольсай, центральный Казахстан – Балхаш, металлургия.

Сколько денег может потратить один турист из Европы в Казахстане в месяц? Сколько туристов мы можем привлекать в страну каждый год? Какой эффект для МСБ и экономики в целом может создать туристическая индустрия? Какой мультипликативный эффект даст развитие МСБ в условиях здоровой конкурентной среды – главного условия для привлечения иностранных инвестиций – транснациональных компаний, мировых промышленных гигантов? Какой экологический эффект получит страна от туризма? Какие еще мультипликативные выгоды получит Казахстан: культурные, исторические, научные и прочие?

За всю историю современного Казахстана, мы наделали достаточно «дырок» в нашей земле, губим экосистему, а выгодно продавать то, что выкачали, так и не научились, не наладили логистику, не диверсифицировали торговых партнеров, а вместо этого «посадили» на трубы, порты, подъездные пути и пр., кучу прокладок-посредников, благодаря чему большую часть выручки от богатств нашей земли получали определенные лица и выводили капиталы в офшоры. Прибавьте сюда расходы государства на имиджевые проекты, заводы планшетов, автомобилей, не имеющие никакого экономического смысла, кроме «благовидного повода» вывода средств из госфондов и последующего распила. И объем таких неэффективных государственных трат легко составит ВВП развитых стран. К тому же, в стране построено немало производств, которые сегодня простаивают – нам бы их заставить работать эффективно, а не строить новые.

И наконец, об эффективном управлении национальными фондами. В развитых странах, национальные суверенные фонды благосостояния служат не только антикризисными подушками безопасности и инструментом накоплений, но, в том числе, играют роль бенчмарка (эталона) для внутренней экономики – ориентиром для сравнивания эффективности использования ресурсов внутри страны с учетом всех мультипликаторов: ВВП, создание рабочих мест, а также эффективности ставок внешних кредитов – зачем брать дорогой кредит, если есть свои, более дешевые деньги? И наоборот, зачем продавать активы из Нацфонда, если на внешнем рынке можно получить кредит дешевле?

И еще одна задача, которую нужно решать правительству. В экономической теории есть аксиома – государственные расходы имеют прямую взаимосвязь с их легитимностью. Другими словами, если народ доверяет власти, то им незачем тратить много средств на убеждение народа в своей состоятельности. Если я правильно понимаю суть токаевских реформ, в стране запущены необратимые процессы либерализации, открытости и прозрачности, что, в идеале, должно поднять уровень доверия общества к государству. Это, в свою очередь, приведет к сокращению госаппарата и снижению госрасходов, которые также подлежат перераспределению для увеличения доходов населения. Одним словом, чем быстрее мы начнем доверять своему правительству, тем быстрее и дешевле обойдутся нам позитивные преобразования.

Оркен Динасилов